"Владимир Браниславович Муравьев. Вехи забытых путей (о М.А.Кастрене) " - читать интересную книгу автора

реденький ельник - мьянда или стоящие над ручьем кусты ивняка. Холмы,
покрывающие поверхность тундры, зимой почти незаметны: плотный снег засыпает
все углубления и все сравнивает. А там, где вершина холма хоть
сколько-нибудь возвышается над общим уровнем, там почва или обнажена
совершенно, или покрыта тонкой, но крепкой снежной коркой, сквозь трещины
которой пробивается частый олений мох...
Уже ночью Кастрен приехал в Нас, деревушку на берегу реки Нес верстах в
пятнадцати от впадения ее в Белое море.
Наутро он вызвал к себе старшину Канинской тундры и велел найти
самоеда, хорошо говорящего по-русски. Старшина, почтительно кланяясь,
обещал, что приказание будет выполнено завтра же.
Однако прошла неделя, самоед не являлся. Только спустя еще неделю при
содействии исправника Кастрену удалось заполучить себе учителя ненецкого
языка.
Поселившийся в одной избе с ученым ненец сравнительно сносно знал
русский язык, но все же порой учитель и ученик с трудом понимали друг друга.
- Скажи: моя жена больна, - просил Кастрен.
- Твоя жена больна, - немедля отвечал ненец.
- Не твоя, а моя.
- Так я же и говорю: твоя.
- Тогда скажи: твоя жена больна.
- Моя жена здорова, как и я.
- А если бы она заболела, то как бы ты сказал мне об этом на твоем
языке?
- Когда я поехал к тебе, она была здорова. А сейчас больна или нет - не
знаю...
Но в конце концов Кастрен все-таки добивался своего, и в его тетради
появлялась новая запись к грамматике ненецкого языка.
Кастрен работал не зная усталости. Но его учитель тосковал и рвался в
тундру, в родной чум. По ночам он уходил из дома и устраивался спать во
дворе прямо на снегу.
- Ты живешь со мною ладно, - сказал он однажды своему ученику, - и я
люблю тебя, но я не могу жить в доме. Смилуйся и отпусти меня.
Кастрен старался развеять, его тоску, он послал за его женой и детьми,
и, когда они приехали, ненец немного развеселился:
Комната ученого стала похожа на чум. На полу окруженные оленьими
шкурами, ремнями, ножами, коробками сидели муж, жена и дети. Муж занимался с
Кастреном, жена шила одежду и изредка вступала в разговор.
Несколько дней все были довольны. Но потом жена ненца стала так часто и
глубоко вздыхать, что Кастрен обеспокоился, не заболела ли она. Но женщина
заплакала и объяснила, что ей жалко мужа, который должен жить в деревянном
доме,
- Мужу твоему не хуже, чем тебе. А тебе разве плохо? - возразил
Кастрен.
- Я о себе не думаю. Мне мужа жалко.
Так и пришлось Кастрену отпустить своего учителя со всем его семейством
в тундру.
Кастрен собирался уезжать из Неса, но узнал о ненецкой свадьбе,
праздновавшейся в тридцати верстах от села, и решил побывать на ней.
Он попал на заключительный пир. Уже были проделаны все полагающиеся по