"Владимир Браниславович Муравьев. Вехи забытых путей (о М.А.Кастрене) " - читать интересную книгу авторареденький ельник - мьянда или стоящие над ручьем кусты ивняка. Холмы,
покрывающие поверхность тундры, зимой почти незаметны: плотный снег засыпает все углубления и все сравнивает. А там, где вершина холма хоть сколько-нибудь возвышается над общим уровнем, там почва или обнажена совершенно, или покрыта тонкой, но крепкой снежной коркой, сквозь трещины которой пробивается частый олений мох... Уже ночью Кастрен приехал в Нас, деревушку на берегу реки Нес верстах в пятнадцати от впадения ее в Белое море. Наутро он вызвал к себе старшину Канинской тундры и велел найти самоеда, хорошо говорящего по-русски. Старшина, почтительно кланяясь, обещал, что приказание будет выполнено завтра же. Однако прошла неделя, самоед не являлся. Только спустя еще неделю при содействии исправника Кастрену удалось заполучить себе учителя ненецкого языка. Поселившийся в одной избе с ученым ненец сравнительно сносно знал русский язык, но все же порой учитель и ученик с трудом понимали друг друга. - Скажи: моя жена больна, - просил Кастрен. - Твоя жена больна, - немедля отвечал ненец. - Не твоя, а моя. - Так я же и говорю: твоя. - Тогда скажи: твоя жена больна. - Моя жена здорова, как и я. - А если бы она заболела, то как бы ты сказал мне об этом на твоем языке? - Когда я поехал к тебе, она была здорова. А сейчас больна или нет - не Но в конце концов Кастрен все-таки добивался своего, и в его тетради появлялась новая запись к грамматике ненецкого языка. Кастрен работал не зная усталости. Но его учитель тосковал и рвался в тундру, в родной чум. По ночам он уходил из дома и устраивался спать во дворе прямо на снегу. - Ты живешь со мною ладно, - сказал он однажды своему ученику, - и я люблю тебя, но я не могу жить в доме. Смилуйся и отпусти меня. Кастрен старался развеять, его тоску, он послал за его женой и детьми, и, когда они приехали, ненец немного развеселился: Комната ученого стала похожа на чум. На полу окруженные оленьими шкурами, ремнями, ножами, коробками сидели муж, жена и дети. Муж занимался с Кастреном, жена шила одежду и изредка вступала в разговор. Несколько дней все были довольны. Но потом жена ненца стала так часто и глубоко вздыхать, что Кастрен обеспокоился, не заболела ли она. Но женщина заплакала и объяснила, что ей жалко мужа, который должен жить в деревянном доме, - Мужу твоему не хуже, чем тебе. А тебе разве плохо? - возразил Кастрен. - Я о себе не думаю. Мне мужа жалко. Так и пришлось Кастрену отпустить своего учителя со всем его семейством в тундру. Кастрен собирался уезжать из Неса, но узнал о ненецкой свадьбе, праздновавшейся в тридцати верстах от села, и решил побывать на ней. Он попал на заключительный пир. Уже были проделаны все полагающиеся по |
|
|