"Уилл Мюррей. Последний крестоносец ("Дестроер" #76) " - читать интересную книгу автора

этим сатанинским отродьем.
- Нужно пустить ко дну их флот в Персидском заливе!
- Вы забываете, что произошло, когда мы попытались сделать это в
прошлый раз, - сухо ответил генерал Мефки. - Нет, на этот раз мы будем
действовать напрямую. Раз уж не удалось добиться от американцев выдачи
Слаггарда, придется попробовать по-другому.
Не успел генерал договорить, а у Рашида Шираза закружилась голова. Он
уже не слышал, что именно говорит генерал, - в ушах у него зашумело, стало
трудно дышать. Он не слышал, как генерал поручает ему отправиться в Америку,
чтобы убить Элдона Слаггарда, но это было и не важно - Рашид уже успел
догадаться.
Когда с помощью нашатыря его привели в чувство и туман перед глазами
слегка рассеялся, Рашид Шираз услышал собственный голос, умоляющий отправить
его добровольцем на фронт. Даже ядовитые газы казались ему пустяком по
сравнению с его теперешним поручением.
Окончательно он пришел в себя уже в больничной палате. Над ним нависала
фигура генерала Мефки. Аятоллы поблизости уже не было.
- Вы отправляетесь в Америку, - сказал генерал, снова дотрагиваясь до
усов.
Внезапно Рашид понял, что это вовсе не жест, оставшийся со времен
старорежимного упадка, - просто генерал пытался скрыть довольную улыбку.
Никто не испытывал к Революционной гвардии такой ненависти, как армейские
офицеры, ведь Пасдаран напрямую подчинялся аятолле и захватил первенство во
многих сферах влияния, прежде безраздельно принадлежавшее армии.
- Но это же отвратительная, насквозь прогнившая страна, полная неверных
и грешников! Они едят свинину, их бесстыдные женщины не закрывают лица, у
священников нет бород. Неужели Аллах допустит, чтобы истинный верующий был
обречен на такую муку?
- С каких это пор ты стал истинно верующим, грязный вор? - Генерал
решил говорить в открытую. - К тому же Е мы не требуем, чтобы ты оставался
там. Возьми с собой американца - он в таком отчаянии, что поможет тебе
совершить любое преступление, лишь бы снова попасть на родину.
- Уж лучше я отправлюсь воевать на фронт, - отозвался Рашид Шираз, и,
как ни странно, на этот раз он говорил искренне.
- Конечно, нам нужны добровольцы, и ничто не доставило бы мне такого
удовольствия, как знать, что ты стоишь перед неприятелем, способным дать
достойный отпор. Но великий аятолла уже принял решение, так что ты поедешь в
Америку.

Ламар Бу проклинал царившую вокруг кромешную тьму. Ничто уже не
поможет - ни молитвы, ни вера. Господь не желал его слушать, и темнота
продолжала властвовать над тесной каменной камерой. Даже когда ему приносили
миску с водянистой похлебкой, ни единый луч солнца не проникал в глубину
тегеранской тюрьмы Эвин. Они держали его в темноте, чтобы окончательно
сломить, но он и так уже рассказал все, что знал, и теперь терзался
угрызениями совести.
Поначалу он винил себя в том, что потерял веру. Но Преподобный-Генерал
обещал, что они будут в полной безопасности, пока он держит в руках знамя
Святого крестового похода. "Господь оберегает вас, своих агнцев", - говорил
он. Да, Ламар Бу был агнцем божьим, высоко несущим гордое знамя Христа. А