"Уоррен Мэрфи, Ричард Сэпир.Тропа войны (цикл "Дестройер") /02.04.1999/ " - читать интересную книгу автора

Репортер страстно желал, чтобы преподобный Уодсон - мужчина весьма
крупный - обращался к небесам, а не вниз, к нему, репортеру, и, если во-
зможно, немного сдерживал дыхание.
Концентрация паров джина в выдыхаемом преподобным Уодсоном воздухе бы-
ла столь высока, что могла бы повредить защитное покрытие орудийной баш-
ни боевого корабля. Репортер старался не показывать, как тяжело стоять в
зоне дыхания преподобного Уодсона.
Уодсон потребовал положить конец жестокостям полиции в отношении чер-
нокожих. Он рассуждал о многовековом угнетении. Репорту попытался задер-
жать дыхание, чтобы не вдыхать окружающие преподобного пары.
Ему также надо было скрыть от телекамеры, что черная мохеровая куртка
преподобного отца оттопыриваются под мышкой. Там у него был револьвер с
перламутровой рукояткой, и редактор никогда бы не выпустил на экран пле-
нку, на которой чернокожий священник ходит по улицам вооруженный. Выпус-
кающий редактор не хотел выглядеть расистом. А значит, все чернокожие
должны были выглядеть добропорядочными. И разумеется, безоружными.
Когда смонтированный материал был показан в программе новостей, все
это выглядело следующим образом. Хорошо поставленным, со слезой, голосом
преподобный Уодсон рассказывал об ужасной судьбе негритянской молодежи,
и за спиной его маршировало разгневанные протестующие граждане, а рядом
с ним согбенный репортер закрывал своим телом пистолет под мышкой препо-
добного и очень часто отворачивался, а когда его лицо оказывалось побли-
зости от лица преподобного Уодсона, то в глазах репортера стояли слезы.
И создавалось впечатление, будто рассказ преподобного отца столь печа-
лен, что пожилой репортер не может сдержать рыданий перед телекамерой.
Именно так прокомментировал сюжет диктор одной из иностранных телеком-
паний. Насилие полиции в отношении негритянской молодежи столь ужасно,
сказал он, что даже видавший виды белый журналист не смог не просле-
зиться. В считанные дни этот маленький сюжет прогремел по всему миру.
И университетские профессора за круглыми столами обсуждали жестокость
полиции, которая вскоре стала именоваться угнетением и эксплуатацией, а
затем - вполне естественно - "геноцидом, спланированным и осуществленным
полицией Нью-Йорка".
Когда кто-то попытался было заикнуться о невероятно высоком уровне
преступности среди чернокожих, ученые мужи откликнулись вопросом: а чего
еще можно ожидать после такого полицейского геноцида? Вопрос этот был
включен в программу экзаменов во всех университетах. И кто не знал пра-
вильного ответа, проваливался.
Тем временем миссис Мюллер похоронили в запаянном гробу. Похоронное
бюро попыталось было восстановить левую половину ее лица, где раньше был
глаз, но воск не слишком удачно гармонировал со сморщенной старческой
плотью. Залитый изнутри воск расправил морщины левой щеки, и она выгля-
дела слишком юной для женщины, иммигрировавшей в Америку из Германии по-
сле войны.
Так что было решено скрыть от всех плоды бандитских трудов; когда гроб
был доставлен из церкви на кладбище Пресвятой Девы Марии и Ангелов, за
ним шла довольно солидная процессия. И это крайне изумило дочь миссис
Мюллер: она и не подозревала, что у ее родителей было так много знако-
мых, особенно среди тридцати-сорокалетних мужчин. Очень любопытных,
кстати.