"Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир. Опасные игры" - читать интересную книгу автора

Мужчина, хмурясь, смотрел в журнал приемов.
- Я так и знал! - торжественно произнес он. - Вам не назначено, мистер
как-там-бишь-вас зовут. Сколько вы дали этой стерве, чтобы она вас впустила?
Я вышибу ее отсюда пинком под зад, даже если она сделала это просто сдуру.
Римо двинулся к столу, и мужчина встал. Гарольду Хефферлингу шел пятый
десяток, и он пребывал в отличной форме. При росте сто восемьдесят пять
сантиметров и весе девяносто килограммов, основную массу из которых
составляли мышцы, он к тому же еще занимался каратэ, - с тех пор, как начала
сказываться нехватка бензина, - поскольку люди, узнавая его на улице, время
от времени поддавались желанию оторвать ему башку, что было вызвано их
недовольством в связи с дефицитом бензина. Встал он, очевидно, для того,
чтобы своим внушительным видом напугать уступавшему ему в размерах Римо.
- Ты, - сказал он, указывая пальцем. - Убирайся отсюда, как пришел, и
прихвати с собой эту дуру, что там сидит.
Римо протянул руку, сжал палец здоровяка своими указательными и
большими пальцами и сказал:
- Не показывай пальцем. Это неприлично.
Гарольд Хефферлинг, несмотря на то, что не собирался садиться,
совершенно неожиданно для себя сел. Затем посмотрел на свой палец. Боли не
чувствовалось, однако Хефферлингу казалось, что именно из-за этого пальца он
и сел.
- Да кто ты такой, черт побери?! - спросил он.
- Я уже сказал это твоей секретарше, - ответил Римо, присаживаясь на
край стола. - Я Эвримен, то есть простой человек. И говорю от имени простых
людей. У меня на груди вытатуирована большая красная буква "Э", что значит
"Эвримен".
- Ты чокнутый, - сказал Хефферлинг. И вдруг на какое-то мгновение ему
стало не по себе. Этот парень был явно ненормальным, вероятно, один из тех,
чьи мозги размягчились от слишком долгого пребывания на слишком сильной жаре
в слишком длинных очередях за бензином. И Хефферлинг решил несколько
смягчить тон, - Ну, и чего же ты хочешь, Эвримен? Что-то насчет казны?
- Нет, - ответил Римо. - Она неправильно поняла. Я сказал, что хочу
тебя казнить. Но я не хочу, чтобы ты счел мои действия необоснованными. А
потому сначала ты мне расскажешь, зачем ты делаешь так, чтобы бензина все
время не хватало, а уж потом я решу, убить тебя или нет.
Хефферлинг раскрыл рот и произнес что-то вроде "у-а, у-а". Затем
повторил попытку. Получилось уже более членораздельно:
- У-у-убивать?
- Не убивать, а убить, - сказал Римо. - Один раз и навсегда.
- Да ты и вправду чокнутый, - проговорил Хефферлинг. - Явно буйно
помешанный.
- Помешанный? Да мы уже все помешанные. А помешались мы оттого, что нам
приходится торчать в очередях за бензином, и оттого, что люди убивают друг
друга в этих очередях, а ты при этом знаешь только одну очередь - очередь в
банке, куда кладешь деньги. Помешанный! Естественно. Мы уже сыты по горло и
больше этого не потерпим.
Римо улыбнулся. Эту фразу он слышал в каком-то кинофильме, и ему все
время хотелось ее где-нибудь ввернуть.
- Но ты ошибаешься! Смертельно ошибаешься! - Хефферлинг сделал паузу,
задним числом осмысливая сказанное. - Я хотел сказать, ты ошибаешься.