"Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир. В руках врага (цикл Дестроер)" - читать интересную книгу автора

журналисты.
Офицер связи Военно-Морского флота при сравнении с английскими
журналистами густо покраснел. Пусть Деня и маршал КГБ. Это не дает ему
никакого права называть коллег англичанами.
- Извините, что оскорбил вас в лучших чувствах. Я имел в виду
англичан только как пример. Я ведь даже не сказал "англичане", я имел в
виду английских журналистов как пример глупости. Я глубоко уважаю
Военно-Морской флот, и, возможно, это вас удивит, Королевский британский
флот, и, что удивит вас еще больше, всех подданных британской короны. Ну,
все довольны?
Морской офицер принял извинения.
- Ну и славно, - сказал Деня и наотмашь ударил офицера ладонью по
лицу.
- А теперь запомни, кто я. Маршал Деня, у которого в бою котелок
варит, и я за вас гроша ломаного не дам, потому что ни один из вас не
допер, что "Подсолнух" устарел для Америки, потому-то "Треска" нам тоже
уже не нужна.
Ибо, кретины недоделанные, - что "Подсолнух", что "Треска" - это же
все едино!
Оторопевшие офицеры закивали. Даже морской офицер с красной, точно
ошпаренной, щекой тоже кивнул. Деня обладал неотъемлемым правом быть их
командиром, и сейчас он продемонстрировал это право.
- Генерал Василивич направляет их новую террористическую группу на
"Треску" не для того, чтобы нас уничтожить. Он жертвует жизнью своих
товарищей, чтобы мы сумели увидеть их новое оружие в действии и выработать
контрмеры. Согласен, действует он отчаянно, рискованно, но блестяще! Мы
делаем шаг назад, чтобы потом сделать два шага вперед. Господа, пускай
Америка и заварила всю эту кашу, но, уверяю вас, доварим ее мы сами.
И он грохнул кулаком по столу.
- Я собственной жизнью клянусь! - заявил он решительно. - Выше
голову, барышни! Добро пожаловать в мир холодной войны.
Он знал, ему не надо было клясться своей жизнью. Конечно, это так. Но
сам факт, что он произнес эти слова, придавал всему сказанному им ранее
патетическое звучание. Он был не так уж и храбр, как могли подумать эти
офицеры. Сокрушительный провал всех его подразделений в Европе, по всей
видимости, грозил ему если не смертью, то как минимум тюрьмой. И, взвесив
все "за" и "против", Деня решил, что Василивич либо мертв, либо поступает
именно так, как описал его действия Деня. Всю жизнь приходится
балансировать на острие бритвы.
Без тех трех картофелин он мог бы, наверное, умереть с голоду.
К 4:55 московского времени импозантный, умный Василивич начал
оправдывать доверие своего командира. Сотрудник советского консульства в
Афинах подобрал с земли записку, выброшенную из пронесшегося автомобиля. В
ней было три слова. Они означали, что Василивич жив и захвачен в плен.
К вечеру следующего дня подразделение, внедренное в Швецию, получило
довольно длинное донесение, оставленное неподалеку от небольшого шале, где
были обнаружены обезображенные тела членов группы "Гамма" - найденное при
них огнестрельное оружие не применялось, а холодное - оставалось в ножнах.
Василивич, бесспорно, работал на грани провала. Донесение, написанное
от руки на пяти пустых сигаретных пачках, было составлено открытым