"Уоррен Мэрфи. На линии огня (Дестроер)" - читать интересную книгу автора

головой. Ему ничего не было известно о заказных пожарах, однако он считал,
что бросать дверь открытой по меньшей мере глупо, поскольку кто-нибудь мог
это заметить и позвонить в полицию.
Подойдя к двери, он услыхал внутри голоса. Ему не понравилось, что они
так громко разговаривают. Ему показалось, что так дела не делаются, и он
решил отменить все это к чертовой матери, пока его не арестовали заодно с
этими придурками. "Хрен с ним - решил он. - Это его деньги. И он сейчас
войдет и скажет, чтобы они прекратили всю эту возню".
Ступив на порог, он увидел Москалевича и Фламио, стоявших всего в
нескольких шагах спиной к нему. В углу помещения стоял мальчишка.
Но не успел Солли открыть рот, как заговорил Москалевич:
- Как это понимать, твой пожар? Нас наняли и заплатили за эту работу.
Они с Фламио двинулись вперед.
- Я вас предупреждаю, - услышал Солли голос мальчика.
Голос был совсем детский, нетвердый, неокрепший, что никак не вязалось
с угрозой, которая прозвучала в его словах.
Фламио засмеялся.
- Ну и нахал! - сказал он. - Это ты предупреждаешь нас? Что будем
делать с этим паршивцем, Моу?
- По-моему, нужно оставить его здесь, - ответил Москалевич.
- В последний раз предупреждаю! - проговорил паренек.
Фламио снова засмеялся.
Мальчик широко развел руками в стороны, словно собираясь взлететь.

Если бы Солли Мартин не видел этого своими собственными глазами, он
никогда бы в такое не поверил.
В тот самый момент, когда Фламио и Москалевич бросились к нему, паренек
развел руки в стороны.
Тело мальчика засветилось. Мартин видел, как сначала от него пошло
какое-то слабое голубоватое сияние, как будто тело очутилось посреди
газового пламени. Затем свечение усилилось, становясь ярче и окутывая
мальчишку, точно какая-то спиритуальная аура. Москалевич и Фламио замерли
посреди магазина, как вкопанные, а паренек тем временем вытянул руки вперед
и растопырил пальцы. Свечение вокруг него стало меняться. Сперва оно
приобрело фиолетовый оттенок, затем постепенно стало алеть, все сильнее и
сильнее, все ярче и ярче. И вот вокруг мальчика запылало рыжее зарево,
переливаясь и мерцая, точно раскаленная в камине кочерга. Солли стало больно
смотреть. Но он продолжал смотреть и сквозь оранжевое облако увидел лицо
мальчика: его сузившиеся глаза пылали, зубы сверкали в широкой улыбке,
выражавшей истинное наслаждение.
Затем, как если бы двое мужчин были отрицательными полюсами батареи, а
мальчик мощнейшим генератором положительных импульсов, полумрак комнаты
пронзили две огненные оранжевые молнии, и обоих пришельцев хватило пламя.
Солли Мартин подавил в себе рвавшийся наружу крик. Одежда на людях сгорела
мгновенно, оранжевое пламя стало пожирать их, и на глазах Мартина они словно
таяли, медленно оседая на пол.
Никто из них даже не вскрикнул, и Мартин понял, что они мертвы. А тут
еще взорвалась банка с бензином, которую принес Фламио, и пламя,
разметавшись по всему магазину, мгновенно охватило газеты и знамена ООП.
А в дальнем конце магазина стоял, все еще сияя, Лестер Мак-Герл. Затем,