"Ринат Мусин. Повелитель Мории " - читать интересную книгу автора

Балин напустил на себя как можно более равнодушный вид и единым
движением смахнул устроенный погром со стола на пол. Леголас, утробно
взрык-нув, прикрыл лицо ладонями. Плечи эльфа тряслись от беззвучного
хохота. Выручил Балина Трандуил, предложив еще один тост.
Балин сидел по правую руку от короля. Он поднимал кубок на каждый тост,
и можете мне поверить, этих тостов оказалось немало. Сначала выпили за
гостей, потом за радушие хозяев, за Балина лично и всех гномов в целом, за
короля Сумеречного леса - Трандуила, его род и каждого эльфа в отдельности,
за дружбу и сотрудничество, за удачу и победу, за любовь и богатство,
которые ждут каждого. Борода Балина позволяла ловко проливать половину вина
из кубка на земляной пол. После двух часов гном будто невзначай задал вопрос
Тартаурилю, сидевшему рядом:
- Ты ведь переходишь под мое подчинение?
- Нет, - мгновенно протрезвев, ответил эльф и холодно взглянул па
гнома. - Я из рода нолдоров и не подчиняюсь даже владыке Трандуилу.
Балин чуть скрипнул зубами. Но тут гул пиршества перекрыл низкий глухой
голос.
- В нашем отряде по приказу Балина все должны забыть слово "нет", - с
угрожающими интонациями и чуть нараспев проговорил Оин. - Этого слова отныне
не существует для нас.
Все взгляды тотчас же устремились на говорящего. Король Трандуил в
изумлении приподнял бровь. Оин же, как ни в чем не бывало, продолжая
обгладывать оленью ляжку, продолжил:
- Все подчиняются Балину. Его слово непререкаемо, а мой топор - тому
порука.
Балин в тревоге осмотрелся по сторонам. Загалдевшие было эльфы вдруг
притихли. Переведя взгляд на Тартауриля, Балин заметил в глазах нолдора не
только изумление, но неуверенность и даже страх. Гном никак не мог взять в
толк - что же в словах Оина так напугало эльфов?
- Хорошо, - неожиданно сказал Тартауриль. Было видно, что слова даются
ему с трудом. - С сегодняшнего дня я перехожу в подчинение сыну Фундина.
В зале повисла тишина. Балин с изумлением смотрел вокруг. Слова Оина
подействовали на пирующих как ледяной дождь на разморенных жарким солнцем.
Сам Балин отер со лба холодный пот и почувствовал, что его бьет мелкая
дрожь. Но ответить Оину никто, кроме Тартауриля, не решился. После этого
происшествия пир вскоре закончился, и гости разошлись в несколько мрачном
настроении.

* * *

Утром, едва перекусив, они покидали Большую пещеру. Многие из гномов,
да и людей думали, что эльфы забудут про пони и лошадей, но в доме
Тран-дуила хорошо кормили не только в Праздничном зале. Осмотрев со всех
сторон своего лоснящегося пони, Балин отметил, что тот подозрительно
потолстел за одну ночь.
К ним подошел Тартауриль, облаченный в доспехи.
- Я думаю, было ошибкой конюхов давать вчера вашим животным овес,
замоченный в пиве. - Он оттянул веко ближайшему пони, дунул в ноздри, ткнул
кулаком в бок. Животное понуро стояло и терпело все мучения, только под
конец гулко икнуло.