"Алекс Мустейкис. Путь прогресса (перевод с ненашего)" - читать интересную книгу автора

надписью "История болезни Гражданина Джона Грейвса. Диагноз:
шизофрения."
Не бросив и взгляда на стоящего перед столом, доктор раскрыл
папку.
"...Приставал к прохожим... дебоширил в подземке... ранен старшим
сержантом Джонсоном при восстановлении порядка... четыре часа
реанимации..." - хм, странно, попал к докторам и выжил, все у этого Марлея
странно, - "...вновь доставлен в психиатрический лагерь..." - ага, вот здесь:
"... острая форма... пытался заговорить из-за колючей проволоки с
санитарами срочной службы... интенсивная терапия... повторная
реанимация... после трех месяцев терапии электрошоком, температурными и
трудовыми воздействиями и болевыми шоками перестал отказываться от
положенного по закону пистолета, говорит, что понял, что нужно делать..." -
да, типичный случай, вовремя я убрал этого Марлея, в этом лагере порядка
никакого. Держать столько неплатежеспособных пациентов - это надо же!
- Вы доктор... - неуверенно произнес вдруг Грейвс.
Доктор удивленно поднял голову и уставился на него.
- Вы другой доктор, не Марлей, - сказал Грейвс. - Я хочу с вами
поговорить.
"Те же симптомы, - отметил доктор, - попытки заговорить с
человеком без ожидания материальной выгоды".
- Скажите, доктор, вы когда-нибудь замечали, что творится вокруг?
Вы посмотрите - кругом ненависть, ко всем, без разбору. Все готовы убивать.
Все готовы стрелять во всех, мучить, издеваться. Каждый готов убить весь
мир. Для чего? - думал я вначале. Теперь я понял - просто мир таков.
Доктор смотрел на Грейвса, не отводя глаз.
- Но ведь мир может быть совсем не таким! - закричал Грейвс. - Вы
же доктор, вы призваны помогать людям, поймите же хоть вы! Все вокруг
больны. Все - сумасшедшие. Их надо лечить, им надо помочь!
"Да, все без изменений", - подумал доктор. Он перевернул страницу.
Вот: "...патологическое стремление помочь окружающим..."
- Раньше я думал, что люди сами смогут увидеть это, - продолжал
Грейвс. - Но теперь я понял, что их надо заставить открыть глаза. Они все
хотят жить, они не виноваты. Но кто тогда виновен? А люди просто не хотят
быть убитыми, и видят самый легкий путь - выстрелить первыми. И поэтому
они стреляют, и потому в них стреляют. Заколдованный круг! Но надо же его
разорвать! Надо же их заставить задуматься! Помогите же мне в этом!
"Все ясно", - подумал доктор и начал рыться в ящиках стола.
- Скажите хоть слово! - воскликнул Грейвс. - Или вы тоже такой, как
все?
Доктор, наконец, выудил из последнего ящика стола прямоугольную
печать, и, подышав на нее, приложил к истории болезни. На обложке папки
появился фиолетовый оттиск: "Особо опасен. К уничтожению."
Доктор швырнул папку в окошко конвейера и нажал кнопку.
Бесконечная резиновая лента зашуршала за стеной, вознося приговор в
исполнительный отдел.
- Да, я, видимо, опять ошибся, - сказал Грейвс. - Этот мир -
миллиард сумасшедших! Ни на кого нельзя положиться! Никому нельзя
верить! Остается только одно - стрелять, стрелять, стрелять!
Пистолет оказался у него в руках, и вся обойма была тут же