"Чэнь Мяо. Неофициальная история крупного писателя " - читать интересную книгу автора

Эти слова он произносил размеренно и проникновенно, сознавая
глубочайший смысл каждого звука. Видя, что Вэй Цзюе смотрит на него с
недоумением, он добавил:
- И как можно чаще громко декламируйте "Левый марш"[4]. Это навсегда
избавит вас от поражений.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. Под мужественные звуки "Левого марша" наш герой
обобщает свой богатый опыт. С этого времени счастье улыбается ему

Если не слушаешь добрых людей, жди неприятностей. Вэй Цзюе не
послушался своего ученика и опростово лосился. Да не только
опростоволосился, а крупно пострадал.
В общем-то, он заслуживал этого. Пламя борьбы против правых уже, можно
сказать, обжигало ему бро ви, а он все утверждал, что слова Лу Синя о
допусти мости изображения любого жизненного материала применимы и сегодня.
Его критики обвиняли его в том, что он считает современную эпоху объектом
для фелье тонов, а он только посмеивался, не желая раскаиваться. Чжуан Чжун,
помня, что он все-таки его учитель, пы тался урезонить Вэй Цзюе, но тот
упорствовал; у ста рика в голове явно чего-то не хватало.
Из надежных источников Чжуан выяснил, что Вэя давно причислили бы к
правым, если бы он не был за блудшим одиночкой. Эта новость и испугала и
обрадо вала Чжуана. Испугала потому, что Вэй уже находился на краю пропасти,
а обрадовала потому, что старика считали одиночкой, то есть не присоединяли
Чжуана к нему. Но скоро могли и присоединить, так что особен но радоваться
было нельзя, да и проявлять неразборчи вость в политических вопросах тоже.
"Великий правед ник уничтожает даже родных" - такова была добродетель
древних, а сейчас самое главное - отмежеваться. Походы к учителю за советами
пришлось прервать, фотография в серебряной рамке была без сожале снята со
стены.
Так Чжуан Чжун неожиданно оказался в оппозиции к Вэй Цзюе. Но вскоре
всех погнали на массовую выплавку стали, и они снова очутились вместе. Чжуан
видел, как один старый друг Вэя советовал ему сдать в металлолом свою
железную кровать, а тот раздраженно ответил: "Может, и кастрюли начнем
переплавлять? Эта глупая затея приносит только ущерб народу!" Другой товарищ
Вэя, учившийся экономике за границей, добавил: "Это не выплавка стали, а
бессмысленн перевод сырья!"
Все эти разговоры очень напугали Чжуан Чжуна. "Мать моя родная,-
подумал он,- что они болтают. Хоть это и правда, но ведь не всякую правду
можно говорить!" Он искренне жалел, что стал свидетелем подобных разговоров,
и не знал, что предпри нять. Его чуткие нервы уже предчувствовали беду. В
самом деле, скоро разнеслась весть о том, что на горе Лушань[5] зазвучали
пулеметы и гаубицы; из вестный своей прямотой и бескорыстием маршал Пэн
Дэхуай был назван правым оппортунистом, а затем во всем Китае разгорелась
ожесточенная классовая борьба.
"Если воду не трогать, она не забурлит; если чело века не трогать, он
не возбудится". Кипящие, волны политического моря ударили по нервам Чжуан
Чжуна и привели его в состояние крайнего возбуждения. Он бродил по комнате и
растерянно вздыхал: "Что же делать? Что делать?" Потом, все проанализировав,
решил: раз уж такой человек, как Пэн Дэхуай, подвергся обстрелу, то другим
людям и вовсе не прожить. Надо немедленно отмежеваться от правых