"Виктор Мясников. Изумруд - камень смерти " - читать интересную книгу автора

полуметровых кусков. Еще собрал дюжины три гвоздей, рассыпанных неподалеку.
Олежка тоже с любопытством слонялся по лагерю и отыскал банку говяжьей
тушенки. Каждому свое.
Чтобы зря не рисковать, отошли на пару километров в сторону и там
заночевали. Вовца очень расстроил смятый котелок. Если бы он его наполнил
чем-нибудь плотным, типа крупы, тот бы меньше пострадал. А то положил в
него пачку чая, печенье. От удара ломиком картонная пачка с чаем лопнула,
печенье раскрошилось, и все это перемешалось. Вовец попробовал выправить
котелок, но тот все равно остался до неприличия измятым. С такой посудой
порядочные люди в лес не ходят. Поэтому в нем в последний раз сварили суп с
тушенкой, чтобы потом не мыть, а сразу выбросить. Второй котелок, для чая,
лежал в рюкзаке Олега, поэтому уцелел. После ужина Вовец достал из рюкзака
обушок, плотно насадил на рукоятку и расклинил. Он сам сделал этот
инструмент из хорошей стали на заводе: отфрезеровал, снял фаски, шлифанул
поверхности - игрушка, а не колотушка. Обушок представлял из себя
комбинацию молотка и мощного долота: с одной стороны тупой квадратный боёк,
чтобы камни дробить, с другой - прямой острый клин, чтобы породу рыхлить и
куски откалывать. К рукоятке Вовец привязал веревочную петлю - руку
продевать. Ночь прошла беспокойно. Олежка вскрикивал и метался, видно,
дневное происшествие ещё раз во сне переживал. Да и Вовец постоянно
просыпался от каждого шороха за пределами палатки и хватался за рукоятку
обушка.
Поднялся он рано, чувствуя какое-то нервное возбуждение. В таком
ознобном состоянии готовил завтрак, односложно отвечая на Олежкины вопросы,
сворачивал палатку. Его мысли были заняты другим.

* * *

Заляпанная грязью белая "девятка" совершала очередной патрульный
объезд отвалов. Внутри сидела та же дежурная тройка. Стереоколонки у
заднего стекла изрыгали хриплую шуфутню: "Тага-анка! За что сы-губила ты
меня-а..."
Скорость была невелика, поэтому, когда одновременно лопнули оба
передних баллона и машина, клюнув носом, завихляла в колее, никто себе лоб
не расшиб. Только заматерились.
Тонкошеий бригадир, хозяин автомобиля, покинул место за рулем и
заматерился ещё пуще, увидев, каких "партизан" поймал в протекторы. На
каждое колесо оказался плотно навернут полуметровый кусок транспортерной
ленты, утыканной гвоздями. Он сразу понял, что это кто-то из обиженных
малахитчиков подложил в колею самодельные ежи.
Вся троица принялась бурно обсуждать ситуацию. В багажнике имелось
запасное колесо, требовалось ещё одно. Наконец, решение было принято.
Топать несколько километров до города, вызванивать подмогу и доставлять
второе колесо отправили самого младшего в иерархии - татарина. Бригадир
уселся в машину и врубил магнитолу на полную громкость, чтобы заглушить
горе. Бык, безостановочно жующий резину, взял свой ломик и, помахивая им,
как тросточкой, вразвалку двинулся по дороге в сторону шурфов, чтобы
изувечить всякого, кто попадется.
Через десять минут из кустов позади машины появился Вовец. В левой
руке он держал помятый котелок, а в правой обушок. На нем была старая