"Станислав Мыслиньский. Над Припятью " - читать интересную книгу автораэтим были бои и приходилось отходить, а позже стояли в обороне. В принципе
наступательные бои мы стали вести с начала прошлого года. Было тяжело. Армия долгое время находилась в обороне - и вдруг приказ: перейти в наступление, прорвать сильно укрепленную оборону врага в горах, разбить его боевые группировки... Для такого рода действий еще недоставало опыта. Однако спихнули мы гитлеровцев с гор, из-под Новороссийска и с Таманского полуострова. Потом Украинский фронт, форсированный шестидесятикилометровый марш. Войска шли по сорок - пятьдесят километров в сутки. Дошли мы до города Сумы, где сменили части крепко потрепанной 40-й армии, и снова оказались на передовой. - В общем, как говорят, с глазу на глаз? - Метко сказано, капитан Жегота, - усмехнулся советский офицер. - Действительно, в ночь на семнадцатое августа, тотчас после того, как мы сменили эту армию, мы развернулись для перехода в наступление. - Сразу с марша? - удивился Жегота. - Совершенно без отдыха? - А как же боевой дух этих войск? Они же физически чертовски устали, тем более, речь идет о наступлении! - добавил подпоручник. - Скажите, пожалуйста, капитан Сорокин, это что, в соответствии с вашими уставами? Советский капитан молчал, взвешивая мысли, смотрел куда-то перед собой и, не отвечая на вопрос, продолжал: - В этом заключается оперативный замысел Верховного Командования. Все происходило в большом секрете. Немцам казалось, что перед ними стоят части обескровленной 40-й армии, а тем временем наши танки, артиллерия, пехота только ждали сигнала. Погода благоприятствовала нам: шел дождь, бушевал ветер. Это позволило скрытно выполнить необходимые подготовительные работы и на километр фронта, к тому же наступление должны были поддерживать крупные силы авиации... Капитан Сорокин задумался. Все трое буквально впились в него глазами, а возница, молодой парень, так внимательно его слушал, что даже рот открыл. Капитан продолжал: - Точно в шесть утра сотни орудий и десятки "катюш" громыхнули огнем, в воздухе раздался сильный непрерывный гул и... - Этих под Ковелем тоже стоило бы угостить, - не выдержал подпоручник. Он пошарил в кармане лежащего рядом плаща и вытащил бутылку. Обращаясь к советскому офицеру, сказал по-русски: - Ваше здоровье! И за встречу, господин капитан! Сорокин не дал себя упрашивать. - Ваше здоровье, польские офицеры! За встречу и дружбу в боях с фашистами! - Он поднес бутылку к губам и глотнул. - Как, хватит на всех? - усмехнулся он, передавая бутылку капитану Жеготе. Подпоручник показал на ящик, на котором сидел возница: - Наверняка хватит. Везем и для вашего командования. Капитан Сорокин подтянул к себе лежавший сзади пухлый зеленый вещмешок, сунул в него руку и достал солидную буханку хлеба и большую банку консервов. - Думаю, что закуска не помешает, - сказал он, усмехаясь. Подпоручник хлопнул его по колену: - Тушенка! Ей-богу... Ну, господа офицеры, думаю, что к такой закуске... Капитаны одобрительно усмехнулись. |
|
|