"Станислав Мыслиньский. Над Припятью " - читать интересную книгу автора

этим были бои и приходилось отходить, а позже стояли в обороне. В принципе
наступательные бои мы стали вести с начала прошлого года. Было тяжело. Армия
долгое время находилась в обороне - и вдруг приказ: перейти в наступление,
прорвать сильно укрепленную оборону врага в горах, разбить его боевые
группировки... Для такого рода действий еще недоставало опыта. Однако
спихнули мы гитлеровцев с гор, из-под Новороссийска и с Таманского
полуострова. Потом Украинский фронт, форсированный шестидесятикилометровый
марш. Войска шли по сорок - пятьдесят километров в сутки. Дошли мы до города
Сумы, где сменили части крепко потрепанной 40-й армии, и снова оказались на
передовой.
- В общем, как говорят, с глазу на глаз?
- Метко сказано, капитан Жегота, - усмехнулся советский офицер. -
Действительно, в ночь на семнадцатое августа, тотчас после того, как мы
сменили эту армию, мы развернулись для перехода в наступление.
- Сразу с марша? - удивился Жегота. - Совершенно без отдыха?
- А как же боевой дух этих войск? Они же физически чертовски устали,
тем более, речь идет о наступлении! - добавил подпоручник. - Скажите,
пожалуйста, капитан Сорокин, это что, в соответствии с вашими уставами?
Советский капитан молчал, взвешивая мысли, смотрел куда-то перед собой
и, не отвечая на вопрос, продолжал:
- В этом заключается оперативный замысел Верховного Командования. Все
происходило в большом секрете. Немцам казалось, что перед ними стоят части
обескровленной 40-й армии, а тем временем наши танки, артиллерия, пехота
только ждали сигнала. Погода благоприятствовала нам: шел дождь, бушевал
ветер. Это позволило скрытно выполнить необходимые подготовительные работы и
обеспечить маскировку. А у нас было, если не ошибаюсь, сто пятьдесят стволов
на километр фронта, к тому же наступление должны были поддерживать крупные
силы авиации...
Капитан Сорокин задумался. Все трое буквально впились в него глазами, а
возница, молодой парень, так внимательно его слушал, что даже рот открыл.
Капитан продолжал:
- Точно в шесть утра сотни орудий и десятки "катюш" громыхнули огнем, в
воздухе раздался сильный непрерывный гул и...
- Этих под Ковелем тоже стоило бы угостить, - не выдержал подпоручник.
Он пошарил в кармане лежащего рядом плаща и вытащил бутылку. Обращаясь к
советскому офицеру, сказал по-русски: - Ваше здоровье! И за встречу,
господин капитан!
Сорокин не дал себя упрашивать.
- Ваше здоровье, польские офицеры! За встречу и дружбу в боях с
фашистами! - Он поднес бутылку к губам и глотнул. - Как, хватит на всех? -
усмехнулся он, передавая бутылку капитану Жеготе.
Подпоручник показал на ящик, на котором сидел возница:
- Наверняка хватит. Везем и для вашего командования.
Капитан Сорокин подтянул к себе лежавший сзади пухлый зеленый вещмешок,
сунул в него руку и достал солидную буханку хлеба и большую банку консервов.
- Думаю, что закуска не помешает, - сказал он, усмехаясь.
Подпоручник хлопнул его по колену:
- Тушенка! Ей-богу... Ну, господа офицеры, думаю, что к такой
закуске...
Капитаны одобрительно усмехнулись.