"Мария Мызникова. Ночная тишина " - читать интересную книгу автора

Мария Мызникова


Ночная тишина

Он был красив, темен и удивительно холоден. Таких, как он, обычно зовут
играть в кино на роль молчаливых убийц с очень острым умом, строящих
многоходовые стратегии и никогда не попадающих в руки правосудия. Да так и
есть, наверное, в душе он и бывает таким. А его лицо - это маска, подумаешь,
Дьявол. Всего лишь чин, не такой и крупный, просто дающий право убивать всех
без разбору. И чем изощреннее - тем лучше, ведь многовековая тоска снедает
любого бессмертного.
Как ему, должно быть, одиноко, подумала я и поежилась. Такое глубокое
одиночество мне знакомо лишь в какой-то степени: то самое одиночество, когда
у тебя даже нет тебя. У тебя вообще ничего и никого нет, даже права что-либо
иметь. Да и вообще тебя нет, чего выпендриваешься, стоишь. Притворяешься,
будто живой. И тебя, того самого, которого нет, продувает насквозь ледяным
ветром, и ты вообще больше ничего не чувствуешь: только боль, холод и
ледяную тоску. В такие моменты хочется выть на луну от безысходности, только
вот где она, эта луна, на которую вообще имеет хоть какой-либо смысл выть.
Собственно, такое одиночество, наверное, знакомо в полной мере лишь
ему. В конце концов, это он у нас повелитель тьмы, и это его право: быть
одиноким, а я, кто я такая рядом с ним. Никто. Маленькая девочка на поводке
жизни, которую повели погулять и которая пришла продавать голову взамен на
украшение для поводка.
Глупость какая, но все именно так и обстоит.
Я вообще не понимаю, как так получилось, что он пришел ко мне. Или я
пришла к нему - неважно. Главное, как же так вышло,
скрестилось-срослось-переплелось, что дорога его жизни - огромная и
проходящая поверх многих - вдруг пересеклась с моей песчаной тропинкой.
Тропинкой, посыпанной песком белым-белым, почти что снежным.
Да, ты сам мне так сказал, это ты сказал мне об этом. Я помню, как
выясняла это у тебя. Все, все, в мельчайших деталях, даже цвет неба на
закате, даже запах тростника по дороге домой. Я спрашивала про крики птиц и
направления ветра, ты давал мне чужие карты и велел срисовывать путь, и
смотрел очень хмуро, как будто это у тебя на сердце сгустились тучи, а не за
стеклом наших окон. Хотя кто знает, как там все было на самом деле.
Да-да, я выясняла любые мелочи, и даже цвет песка на берегу. Должен ли
он быть теплым, почти соломенным, как сливочное масло или цвет загорелой
кожи, как писчая бумага старых времен, с пожелтевшими краями; или же
холодным, белым-белым, почти снежным, как коже умерших до того, как тлен ее
коснется.
Ты сказал - снежным, и чем холоднее, тем лучше.
Я пришла создавать для тебя твой Идеальный Мир. Я записала все до
мелочей, все до мельчайших деталей, я знаю его тропинки чуть ли не лучше,
чем ты сам, ты, такой холодный, похожий на Дьявола. Я потому и иду к нему,
что только он и может помочь мне, кто, как не он, такой же непонятный и
великий, кто, как не он. У него такие же длинные тонкие пальцы, у него такие
же грустные темные глаза. Кто-как-не-он.
И я сказала ему - если я отдам тебе свою душу, сделаешь ли ты этот мир