"Константин Мзареулов. Первая в новом веке (Научно-фантастический роман)" - читать интересную книгу автора

- Слушай, может приедешь? Только матери не говори, а то начнется паника на
всю Галактику... Да ну, зачем...- Макс неуверенно посмотрел на Богдана.- Не
знаю... Много не бери, обойдемся. Думаю, хватит карточки на тысчонку баксов...
Ага, целую. Ребята тебя в аэропорту встретят.
Положив трубку, Макс заржал и сообщил, что сестра обещала прилететь
ближайшим самолетом и что часа через два-три она перезвонит и скажет, какой
рейс надо встречать.
- Прекрасно.- Журналист протянул ему записку.- Пусть ей ответят, что тебя
положили в эту больницу.
- Зачем?
- Может, она захочет проверить, действительно ли ты лежишь в палате или
просто решил к ней приколоться.
- Наверняка захочет,- согласился ошеломленный его проницательностью Макс.-
А как ты догадался?
Махнув рукой, Мамлеев буркнул: мол, я твою сестру насквозь вижу получше
всякого рентгенна.

Киев. Резиденция президента Украины.
Окруженный эскортом мотоциклистов и "джипами" охранной службы "мерседес"
промчался по Крещатику. Несмотря на выходной день, народу на главном проспекте
столице собралось немного. Лишь на некоторых перекрестках госсекретаря
встречали кучки киевлян, державших транспаранты с призывами не допустить
агрессии НАТО и отстоять суверенитет державы. Милиция не вмешивалась. Стражи
порядка лишь уговаривали демонстрантов убрать плакаты с матерными оскорблениями
руководителей заокеанской сверхдержавы.
Президент Фердецкий встретил Хэддена строго по-протокольному - на
ступеньках у входа своей резиденции. Американец со страдальческим видом
протянул ему ладошку, скользнул безразличным взглядом по лицам министрам и
генералов. Некоторые были ему знакомы по фотоснимкам из доклада ЦРУ - этих
людей предстояло предать Гаагскому трибуналу как военных преступников. Согласно
сценарию, министры обороны и внутренних дел будут приговорены к пожизненному
заключению, начальник Генштаба и директор СБУ проведут в тюрьме по 20 лет.
Всего в списке было около тридцати функционеров режима, и Хэдден не помнил, как
их зовут, ведь славянские имена так трудны для произношения.
К высокому заокеанскому гостю бросились журналисты, протягивая микрофоны,
украшенные эмблемами медиа-компаний. Сверкали фотовспышки, а телескопические
объективы видеокамер нацелились, словно стволы безоткатных пушек. Посыпались
вопросы, и госсекретарь выбрал тот, на который был заготовлен лязгающий сталью
ответ: "Вы привезли новые предложения о мирном урегулировании?"
- Я привез ультиматум,- величественно провозгласил Хэдден.- Если Киев
хочет мира, то проявит благоразумие. Если Киев хочет войны, то получит войну.

Пока рассаживались за столом переговоров, министр Антощенко шепнул
премьеру:
- После таких предисловий о конструктивном диалоге мечтать не приходится.
- Приходится мечтать только о крепком бункере,- буркнул номинальный глава
кабинета.
Фердецкий, безусловно, думал точно так же. Он был мрачен и резок, когда
излагал свою позицию, рассказывая о бесчинствах террористов, о сотнях тысяч
беженцев, о массовых убийствах и прочих насилиях над мирным населением, которые