"Константин Мзареулов. Возвращение в Полночь " - читать интересную книгу автора

Солнца, утверждали Ирсановы, причем волна будущего взрыва движется к
поверхности много часов. Однако при этом возникает и другая сила, природа
которой человеческой науке пока не понятна. Очевидно, это взаимодействие
распространяется значительно быстрее волн плотности и вступает в резонанс с
полями антигравитации. Еще при жизни Роберта Ирсанова феномен подтвердили
научные группы, работавшие на Меркурии. Вот тогда-то и выяснилась самая
невероятная сторона явления: если колебания неизвестной силы
регистрировались на Венере, то возле Меркурия антигравы сохраняли обычный
режим, и наоборот. Даже в тех случаях, когда обе планеты находились в
противостоянии.


Закончив короткий доклад, он вывел на экран формулы для проекций
гравитационного потенциала. Соотношения получились чудовищно сложными и
уродливыми: множество тензорных параметров, интегралы всех мыслимых видов,
причем практически все переменные - комплексные. И тем не менее даже такой
монстр описывал явление не слишком правильно.
- Как видите, выражения сводятся к произведению двух операторов, -
прокомментировал Марат. - Первый связан с вероятностью, а второй напоминает
уравнения гидродинамики. Словно взаимодействие распространяется подобно
сферическим волнам в упругой среде, причем эффект может проявляться в
разных объемах пространства с некоторой переменной вероятностью.
По его докладу шеф заметил, что объяснение звучит вполне шизофренично,
но это не страшно, поскольку теоретическая физика безумна по определению.
После короткой паузы он глубокомысленно добавил:
- Вся так называемая наука - большой сборник мифов. И физика, и
математика, и философия с историей. Мы пытаемся описать словами, формулами
и придуманными понятиями явления и события, хотя не знаем, почему они
происходят и как связаны между собой.
И тут началось. Коллег словно прорвало - все заговорили нестройным
хором, перечисляя феномены, которым наука не нашла объяснений. Про Ирсанова
с его семейным эффектом совсем забыли - больше всего досталось теории поля,
не желавшей раскрывать свои загадки.
Марат и прежде знал, что созданный почти два века назад математический
аппарат квантовой механики не может описать поведение гравитонов и связать
воедино известные типы фундаментальных взаимодействий. Но теперь, из
нестройных выкриков, он понял, что дела обстоят еще печальнее.
Примерно с середины XX века физика топталась на месте, как буйвол,
упершийся рогами в непрошибаемую стену. Теория более-менее сносно описывала
строение материи на уровне молекул, атомов и нуклонов, но дальнейшая дорога
в глубь микромира была перегорожена незримыми шлагбаумами. Та же ситуация
сложилась и в космологии: истинное строение Вселенной оставалось
непонятным.
Физики десятилетиями усложняли теорию, вводили новые измерения,
придумывали головоломные способы перенормировки, но результаты были
неважными. Интегралы движения упорно стремились к бесконечности, да и
другие соотношения приводили к невозможным выводам вроде того, что
Вселенная давно сжалась и в настоящее время существует в сверхплотном
состоянии, а все частицы распались, превратившись в кванты сверхжесткого
излучения. Элементарный взгляд в окно показывал: ничего подобного на самом