"Владимир Набоков. Сказка" - читать интересную книгу автора

Владимир Набоков.

Сказка

Фантазия, трепет, восторг фантазии... Эрвин хорошо это
знал. В трамвае он садился всегда по правую руку.- чтобы ближе
быть к тротуару. Ежедневно, дважды в день, в трамвае, который
вез его на службу и со службы обратно, Эрвин смотрел в окно и
набирал гарем.
Один тротуар он разрабатывал утром, когда ехал на службу,
другой - под вечер, когда возвращался,- и сперва один, потом
другой купался в солнце, так как солнце тоже ехало и
возвращалось. Нужно иметь в виду, что только раз за свою жизнь
Эрвин подошел на улице к женщине,- и эта женщина тихо сказала:
"Как вам не стыдно... Подите прочь". С тех пор он избегал
разговоров с ними. Зато, отделенный от тротуара стеклом, прижав
к ребрам черный портфель и вытянув ногу в задрипанной полосатой
штанине под супротивную лавку,- Эрвин смело, свободно смотрел
на проходивших женщин,- и вдруг закусывал губу; это значило-
новая пленница; и тотчас он оставлял ее, и его быстрый взгляд,
прыгавший, как компасная стрелка, уже отыскивал следующую. Они
были далеко от него, и потому хмурая робость не примешивалась к
наслаждению выбора. Если же случалось, что миловидная женщина
садилась против него, он втягивал ногу из-под лавки со всеми
признаками досады- не свойственной, впрочем, его очень юным
летам,- и потом не мог решиться посмотреть в лицо этой
женщины,- вот тут, в лобных костях, над бровями, так и ломило
от робости,- словно сжимал голову железный шлем, не давал
поднять глаза,- и какое это было облегчение, когда она
поднималась и шла к выходу. Тогда, в притворном рассеянии, он
оборачивался, хапал взглядом ее прелестный затылок, шелковые
икры,- и приобщал ее к своему несуществующему гарему. И потом
снова лился мимо окон солнечный тротуар, и Эрвин, вытянув одну
ногу, повернув к стеклу тонкий, бледный нос, с заметной выемкой
на кончике, выбирал невольниц,- и вот, что такое фантазия,
трепет, восторг фантазии.
Однажды в субботу, легким майским вечером, Эрвин сидел в
открытом кафе и глядел, изредка захватывая резцом нижнюю губу,
на вечерних, прохлаждавшихся прохожих. Небо было сплошь
розоватое, и в сумерках каким-то неземным огнем горели фонари,
лампочки вывесок. Высокая пожилая дама в темно-сером костюме,
тяжело играя бедрами, пройдя меж столиков и не найдя ни одного
свободного, положила большую руку в блестящей черной перчатке
на спинку пустого стула против Эрвина.
- Да, пожалуйста,- с легким нырком сказал Эрвин. Таких
крупных пожилых дам он не очень боялся.
Она молча села, положила на стол свою сумку -
прямоугольную, скорее похожую на небольшой черный чемоданчик, и
заказала порцию кофе с яблочным тортом. Голос у нее был густой,
хрипловатый, но приятный.