"Владимир Набоков. Незавершенный роман Solus Rex" - читать интересную книгу автора

почерком, превратился в осанистого, довольно полного господина,
сохранив при этом и живость взгляда, и красоту крупных рук, но
только я бы никогда не узнал его со спины, т. к. вместо толстых
гладких, в скобку остриженных волос, виднелась посреди черного
пуха коричневая от загара плешь почти иезуитской формы. В
шелковой, цвета пареной репы рубашке, с клетчатым галстуком, в
широких гриперловых панталонах и пегих туфлях, он показался мне
ряженым, но большой нос был все тот же, и им-то он безошибочно
почуял тонкий запах прошлого, когда, подойдя. я хлопнул его по
мускулистому плечу и задал ему мою загадку. Ты стояла чуть
поодаль, сдвинув голые лодыжки на кубовых каблуках и сдержанно,
с лукавым интересом оглядывая обстановку громадного пустого в
этот час холла, гиппопотамовую кожу кресел, строгого стиля бар,
английские журналы на стеклянном столе, нарочно простые фрески,
изображающие жидкогрудых бронзоватых дев на золотом фоне, одна
из которых, с параллельными прядями стилизованных волос,
спадающих вдоль щеки, почему-то стояла на одном колене. Могли
ли мы думать, что хозяин всей этой красоты когда-нибудь
перестанет ее видеть? Ангел мой... Пока что, приняв мои руки в
свои, сжимая их, морща переносицу и вглядываясь, в меня темными
прищуренными глазами, он выдерживал ту паузу, прерывающую
жизнь, которую выдерживает собирающийся чихнуть, не совсем еще
эная, удастся ли это,- но вот удалось, вспыхнуло прошлое, и он
громко назвал меня по имени. Он поцеловал твою ручку, не
наклоняя головы, и благожелательно засуетясь, явно наслаждаясь
тем, что я, бывший человек, теперь застал его в полном блеске
той жизни, которую он сам создал силой своей ваятельской воли,
усадил нас на террасе, заказал коктейли и завтрак, познакомил
нас со своим зятем, интеллигентным человеком в темном
партикулярном платье, странно отличавшемся от экзотического
франтовства самого Фальтера. Мы попили, поели, поговорили о
прошлом, как о тяжело больном, мне удалось сбалансировать нож
на спинке вилки, ты приласкала чудную нервную собаку, явно
боявшуюся хозяина,- и после минуты молчания, среди которого
Фальтер вдруг отчетливо сказал "Да", словно кончая консилиум,
расстались, пообещав друг другу то, что ни он, ни я не
собирались сдержать. Ты ничего не нашла замечательного" нем, не
правда ли?

И точно, ух как заезжен этот тип, в серой молодости
содержавший спившегося отца при помощи уроков, а затем
медленно, упрямо и бодро добившийся благосостояния, ибо кроме
не очень доходной гостиницы у него были виноторговые дела,
шедшие весьма успешно. Но, как я потом понял, ты была неправа,
когда говорила, что это скучновато, что от таких энергичных
удачников всегда несет потом. Нет, теперь я безумно завидую
основной черте бывшего Фальтера, точности и крепости его
"волевой субстанции", как, помнишь, совсем по другому поводу
выражался бедный Адольф. Сидел ли он в окопе или в канцелярии,
спешил ли на поезд, вставал ли в темное утро в нетопленой