"Яков Наумов, Андрей Яковлев. Схватка с Оборотнем" - читать интересную книгу автора

осложняется. Судя по всему, это человек себялюбивый, эгоистичный по
отношению к семье и детям, очень скрытен и хитер, судя по характеристикам
сослуживцев, конечно, неофициальным.
- Сложно, сложно, - сказал полковник. - Конечно, жаль, что во время
войны мы многое не документировали, теперь это доставляет большие трудности.
Но, с другой стороны, как это было делать? Бумаги могли попасть к врагу.
Партизанская война - это тяжелая и оплаченная большой кровью работа. В ней
было столько случайностей, иногда трагических... Конечно, сейчас не
проверишь, как получилось, что Варюхин уцелел и выбрался живым, тогда как
знавшие гораздо лучше условия страны и местности товарищи погибли. Но что ж,
попробуем разобраться иным путем. Какой период в его деятельности нам хуже
всего известен?
- С лета сорок второго по весну сорок пятого.
- Отметим. - Полковник задумался. - Партизаны, партизаны... Ты, Андрей,
помнишь, у нас была Женя-радистка?
Миронов покачал головой:
- Может, уже не при мне, Кирилл Петрович?
- При тебе. Но, правда, она быстро исчезла. Я послал ее в райцентр. Дал
ей задание служить в гобитскомендатуре. Она немецкий язык знала, могла
принести огромную пользу. Плакала девчонка, говорила: не сможет, руки на
себя наложит. Но пошла. Присылала нам самые точные, самые верные данные. Они
нас выручали не раз. Когда наши прорвались и были уже в двадцати километрах,
послал людей для спасения ее. Те задержались, а когда пришли, ее уже местные
жители убили. Как "немецкую овчарку". Что было делать? Не мог же я всем
рассказать, что она наша. И она не могла. Вот она, подпольная работа,
партизанская война...
Наступило молчание.
- Однако продолжим. С Варюхиным кое-что выяснили. Дальше. - И полковник
вопросительно глянул на Луганова.
- Кузькин. Тридцать лет, бывший комсомольский работник. Вся биография
прослеживается. Здешний, крайский. Масса людей его знает.
- Пойдем дальше.
- Дорохов. Тут тоже не все ясно. Но чище, чем у Варюхина. Родом из-под
Ростова, с первых дней войны на фронте. Почти непрерывно в боях.
Характеристики блестящие. Неоднократно ранен и награжден. В июле сорок
четвертого года, командуя батальоном, был ранен и взят в плен под Резекне. В
лагере ничем себя не проявил. Освободили пленных американцы. Около года
пробыл в лагере перемещенных лиц под Мюнхеном. Весной сорок шестого
возвращен на родину. Прошел проверку. По окончании ее работал в Томске,
Воронеже, Крайске. Семью потерял во время войны, сейчас женат, детей не
имеет. По личному делу видно, что работник опытный и старательный. В
общественной работе участвует.
- Ясно, - сказал Скворецкий. - Последний.
- Аверкин. Тут тоже все документировано и легко найти свидетелей. За
границей не был, в войне не участвовал, работал в тылу. Сейчас работает в
облсовпрофе, характеристики хорошие. Живет с матерью. Человек замкнутый.
По-моему, к Рогачеву отношения не имеет.
- Почему вы так думаете? - спросил Скворецкий.
- В своем письме, признанном подлинным, Рогачев пишет о таинственной
личности, в которую и упираются все обстоятельства дела. Он пишет о