"Юрий Наумкин. Сосна на развилке (о милиции)" - читать интересную книгу автора

Ивана Кузьмича и остановился у забора, заметил в глубине комнат слабый,
приглушенный свет. Рядом возник Белкин.
- Хорош гусь, - прошептал он. - Хозяин-то в больнице...
- Ну что ж, пошли, - сказал Глебов.
Белкин, пошарив где-то рукой, открыл крючок. Крадучись они прошли
через сад и поднялись на крыльцо.
- В клетке птички.
Белкин резко постучал в дверь и замер.
Довольно долго за дверью не раздавалось ни звука. Затем вдруг
послышался голос Василисы:
- Кто?
- Открой, Василиса. Это я, участковый Белкин.
- Что случилось? Что тебе, дня не хватает?
- Сказано, открой! - строго повторил участковый.
Щелкнул замок, скрипнула и немного приоткрылась дверь. В узкую щель
Глебов разглядел лицо женщины, большие настороженные глаза. Потянул дверь
на себя, она не без сопротивления подалась. Василиса отступила на шаг и
пропустила их.
Пройдя через темный коридор, они оказались в небольшой уютной
комнате. На журнальном столике стояла красивая, с подставкой в виде амура,
лампа с красным абажуром, рядом со столиком широкая тахта под бархатным
покрывалом. На ней, утопая в пестрых подушках, сидел Марат. Василиса
обошла незваных гостей и села рядом с ним.
Глебов и Белкин, не отрываясь, смотрели на них, стараясь понять, что
сблизило этих людей, зачем Сулимов пришел сюда. В приглушенном свете,
сочившемся из-под красного абажура, Василиса и Марат напоминали Даниилу
Ивановичу старинную гравюру с изображением красавцев-влюбленных. "Так вот,
значит, в чем дело, - думал в это время участковый, - вот где собака
зарыта. Любовь у них, что ли? А ведь пара-то неплохая. Бедный Кузьмич,
какой тебя черт попутал, не по твоим ведь зубам орешек, ясно".
Глебов первым опомнился и прервал затянувшееся молчание:
- Василиса Тихоновна, вы можете остаться дома, однако прошу без моего
разрешения из села пока не выходить. А вы, - он взглянул на Марата, -
пойдемте сейчас с нами.
Тот сразу же поднялся, нервно мотнул головой и прошел вперед. Глебов
и Белкин двинулись за ним. Немного отстав, участковый напоследок
укоризненно посмотрел на Василису и назидательно произнес:
- Нехорошо, Василиса, нехорошо. Чего тебе спокойно не живется? Зачем
людей мутишь?
Она ответила мрачным взглядом исподлобья.
Луна тускло освещала крыши приземистых курковских домов, неподвижные
свечи берез. В низине, поближе к околице, висел туман, как будто застряло
облако, решившее отдохнуть ночью после дневной гонки по небу. Странная в
этом призрачном свете компания прошествовала через село в кабинет
участкового.
Расселись. Глебов внимательно посмотрел на бледное, усталое лицо
Сулимова и решил действовать напрямик.
- Итак, зачем сюда пожаловали?
Тот поднял на него красивые темные глаза и молчал, по-видимому
собираясь с мыслями.