"Вячеслав Назаров. Бремя равных" - читать интересную книгу автора

Но они могут быть оружием чужой воли, и тогда гипертрофированная
способность к подражанию, тяга к искусственному дадут отравленные всходы.
Он может скрываться там, в непроходимых и безводных дебрях суши,
незваный гость межзвездной бездны. Разум, чуждый Земле, и потому
беспощадный, и его враждебные внушения заставляют зумов разрушать
Равновесие Мира...
Разум, враждебный Разуму. Снова нелепость. Снова круг. Замкнутый круг.
Уисс чувствовал интуитивно, что кружит рядом с истиной, но что-то
внутри цепко держало, направляя на ложный путь, какая-то сила в последний
момент отклоняла от цели прямую стрелу мысли.
И вдруг он понял: центры Запрета. Это они, неусыпные клетки, спасая
мозг от опасной перегрузки, направляют поиск по дорожкам известных формул.
И загадку не раскрыть, круг не разомкнуть пока...
- У-и-и-с-с!
Ниточка ведет в запретные области, и кто знает, что будет, если
потревожить миллионнолетний сон древних сил...
- У-и-с-с!
Его Никто не обвинит в трусости. Добровольное сумасшествие равносильно
самоубийству...
- У-и-с-с!
Но ведь это - единственный шанс...
Когда Уисс вернулся к берегу, там суетилось около десятка зумов.
Сильный голубоватый свет двух прожекторов заливал площадку над бухточкой,
до самого дна пронизывал воду. Метрах в десяти от берега на поверхности
покачивался большой красный буй, с которого свисал решетчатый металлический
цилиндр.
Уисс уже знал его назначение: это был ультразвуковой передатчик,
довольно точно имитирующий естественный сонар животных. Цилиндр доставил
немало неприятных минут Уиссу: зумы с его помощью то транслировали
бессмысленные обрывки чьих-то позывных, сбивая с толку, то ослепляли
неожиданными импульсами, заставляя натыкаться на окружающие предметы, то
без всякой видимой системы и цели повторяли собственные сигналы дэлона.
Цилиндр появился некстати. Меньше всего расположен был Хранитель
Пятого Луча заниматься сейчас игрой. Оя ждал действий куда более
значительных, чем нехитрые манипуляции с ультразвуком. Но молодая зумка,
наклонившись к самой воде, без конца повторяла его имя и лопотала что-то, и
столько отчаянной просьбы было в ее лопотаний и жестах, что Уисс,
недовольно фыркнув, подплыл к злополучному металлическому цилиндру.
Он едва успел переключиться со светового зрения на звуковидение, как
передатчик заработал. Цилиндр превратился в багровое яйцо, потом в
малиновый шар, быстро распухающий в огромную розовую сферу, пока звуковой
пузырь нарастающего свиста не лопнул, брызнув искрами в оглушительную
тишину.
И вдруг через короткую паузу снова зазвучала МЫСЛЬ. Теперь она
исходила от цилиндра, свободная от искажений и помех, неизбежных при
переходе звука из воздуха в воду. Многократно-усиленная, она лилась теперь
широко и свободно и все-таки ускользала от понимания, проносилась мимо
сознания и терялась где-то за пределами памяти.
Центры Запрета работали безотказно. Как плотина во время паводка, они
направляли разрушительный поток чуждых понятий и чувств мимо, мимо - в