"Вячеслав Назаров. Восстание супров" - читать интересную книгу автора

противодействием.
Когда смертельно раненный Нерон, трубя от счастья, завалился набок, я
выключился на минуту. Все восемь поколений бравых убийц проснулись во мне.
Артиллерия и ракеты добивали супра по всем правилам военного искусства, и я
был вдохновенным дирижером этого мерзкого концерта.
Я опомнился только тогда, когда из фиолетового тумана показалось
множество супров, ведущих прицельный огонь по нашей Базе.
Бой был неравным. Если мы еще могли потягаться с одним-двумя супрами в
мощности огня, то по оборонительным достоинствам любое из этих существ
превосходило нас намного. А главное - мы проигрывали в скорости, так как
конструкторы не рассчитывали на необходимость быстрых -горизонтальных
перемещений станции. Вертикальный взлет был нам заказан - супры снизу
продырявили бы нас в несколько секунд.
Короче говоря, через десять минут после начала баталии супры взяли ЛБ
в кольцо, прижали к самой поверхности океана и расстреливали в упор.
Естественно, я попытался вызвать подмогу. Связь работала плохо,
ядерные взрывы сильно ионизировали воздух. Радисту все-таки удалось
нащупать несколько соседних Баз. С восьмой и пятнадцатой Базы не было
изображения, нам прокричали только, что "супры восстали" и что "чертовы
торпеды только подлили масла в огонь". ЛБ-6, видимо, пыталась уйти на
орбиту, но получила пробоину в машинное отделение: там бушевал пожар,
капитану было не до нас. Девятнадцатая ЛБ успела взлететь и находилась
теперь в относительной безопасности, но и она не могла ничем помочь нам,
кроме искренних пожеланий как-либо выкрутиться.
С согласия Сента Энцела и остальных членов Совета при молчаливом
нейтралитете генералов я дал аварийный сигнал покинуть планету всем ЛБ,
находящимся на Рубере. Ясно было, что империи супров как-то общаются друг с
другом, и мятеж принял глобальный масштаб. Супры ищут ЛБ и нападают на них,
требуя смерти для своих уставших от бесцельного долголетия особ. А у каждой
ЛБ - всего одна торпеда "ноль". И еще неизвестно, сработает она или нет. Да
и в торпедах ли дело.
Снаряды супров делали свое дело. Саперы едва успевали заваривать
трещины в бронеобшивке. Зенитчики пытались сдержать рой самонаводящихся
боеголовок лазерными веерами, но пользы от них было столько же, сколько от
японского веера на комарином болоте. Глобракетчики пробовали ослепить
ближайших супров залпами прямой наводкой. Атакующие фланги на время теряли
прицел, но и бесприцельного огня было достаточно, чтобы запечь нас в
собственном соку.
База была обречена. База умирала. Я мог только продлить агонию,
маневрируя в смыкающемся кольце так, чтобы часть огня через наши головы
мятежники обрушивали друг на друга.
Первым не выдержал шестой ярус. Взрыв повредил створы входного шлюза,
нарушив герметизацию станции. Автоматика перекрыла переходный тоннель,
отрезав нас от пораженной зоны. Мы видели на экранах, как гибнут товарищи в
клубах коричневого газа. Впрочем, смерть их была почти мгновенной -
двенадцать секунд с четвертью по хронометру командного пульта.
Я мельком взглянул на Юла. Он оторвался от прицельного сектора и
смотрел в потолок, словно прощался с кем-то в космической бездонности. С
кем? Может быть, с матерью, пославшей его в этот ад? Или просто со всем,
что остается жить после нас?