"Дмитрий Нечай. Детонатор" - читать интересную книгу автора

должны были носить специальные скафандры от смертоносной радиации солнца. И
что же произошло? А произошло чудо, этакое маленькое чудо: выделенный из
поверхности фреон поднимается к пункту своего назначения лет пять, а то и
десять. Лишь тогда он занимает то место, где разрушается озоновый слой.
Подсчитав количество уже улетевшего фреона и то состояние, в котором
находился озоновый слой, специалисты без труда увидели, что, на момент
полного запрета, фреона на пути к озоновому слою было уже достаточно для его
гибели. Но фреон исчез, это и было чудом. Он не появился в рассчитанное
время, и более того -- он вообще нигде больше не появился. Факт его
выделения был бесспорен, и все, что должно было произойти, уже наблюдалось
ранее. Схема работала безотказно и четко до того момента, пока не настала
критическая минута. События подошли к этим самым рамкам закона, и произошло
чудо. Но чудо ли? Мы беремся доказать, что, несмотря на то, что нам, как и
всем остальным, неизвестно, каким образом исчез фреон, это далеко не чудо, а
закономерное явление, великолепно вписывающееся в нашу теорию.
В области военной имеется бесчисленное множество задокументированных
фактов, когда от глобальной катастрофы спасало ни что иное, как случайность.
Просчитав вероятный процент таких случайностей и более трагичного исхода,
получили слишком не соответствующее количество маленьких "чудес". Их было
гораздо больше, чем могло бы быть. А исследовав все случаи "маленьких
чудес", увидели, что в каждом из них могла получиться глобальная катастрофа.
Итак, когда глобальная война начаться не может, авария происходит, а если не
происходит, то по ясным всем и логичным причинам. В случае же, когда
результатом может стать всеобщий конец, происходит нечто, и авария не
случается. Ракета почему-то не вылетает, что-то где-то не срабатывает и т.д.
Еще раз подчеркиваю, это лишь два примера из двух областей, А таких
примеров, -- Тони кивнул на бумаги, -- великое множество.
Теперь закон сохранения в общих случаях обрисован, и что же наша
теория? При чем, просите вы, здесь она? Вот теперь-то и наступил момент
соединить эти две ничем не связанные вещи воедино. И скрепляющим материалом
послужит нечто третье, о чем вам сейчас расскажет Рауд. Но прежде подведу
вас к самой черте, после которой уже не до возвращения к пройденному.
Постараюсь сильнее скрепить две уже имеющиеся части теории тем, что уже
известно.
Вспоминая блокирующий ген и его загадочное назначение, мы так и не
определились, для чего природа, создавая человека как венец своего творения,
оснастила его этим механизмом. Цель явно загадочна и не является облегчением
человеку существования, так как назначение гена, грубо говоря, способность
перешагнуть через барьер, воздвигаемый разумом, в опасных и заведомо гиблых
местах. Когда срабатывает этот механизм и по каким законам, не знает никто.
Получается парадокс: разум, цель существования которого есть абсолютная
логичность, разумность и обоснованность поступков, оказывается оснащен неким
стопором стоп-крана. Разум без тормозов. Но подобная модель напоминает
сверхсложную машину, едущую с огромной скоростью на бетонную стену, отлично
понимающую, что вдребезги разобьется: способную, что самое главное,
затормозить и, тем не менее, в эту стену врезающуюся. Самое время вспомнить
о законе сохранения и воскликнуть:"ура" мудрой природе, предусмотрительно
воздвигнувшей буфер для слишком резвых и слишком ценных творений своих. Но
тогда зачем нужен был ген, если его компенсирует закон сохранения? Вот
тут-то мы и вышли к завершающему этапу теории, о котором подробно чуть