"Валерий Нечипоренко. Агент чужой планеты" - читать интересную книгу автора

Алина молчала. Краешком глаза я заметил, что красотка нервничает не
хуже моих однокурсниц перед сдачей зачета.
В этот момент краснорожий сделал вид, будто только сейчас разглядел
меня -- досадного, невесть откуда залетевшего комара.
Его поросячьи глазки сомкнулись в щелки. Он все же соизволил одарить
меня, правда, единственным словом:
-- Выметайся!
Я принял еще более вольготную позу и выпустил в его сторону струйку
дыма:
-- Вы что-то сказали, товарищ?
Должно быть, мое спокойствие его озадачило. Настолько, что он
расщедрился на целую фразу:
-- Это мой стол!
Я от души рассмеялся:
-- Товарищ! С каких это пор в советских ресторанах существуют
персональные столы?
Бедняжка Алина сидела ни жива ни мертва.
А рядом безостановочно, как попугай, бубнил Вовчик:
-- Ну пожалуйста... Очень вас прошу... Любой другой столик... За счет
ресторана...
Амбалы за спиной краснорожего придвинулись ближе. На лице одного из них
-- этакого героя латиноамериканских фильмов -- появилась блуждающая
полуулыбка.
А важный тип, наш Каменный Гость, до которого наконец-то дошло, что над
ним потешаются, сорвался в штопор.
-- Молокосос! Мальчишка! Ссыкун! -- заорал он, не обращая ни малейшего
внимания на окружающих. (А за нашей перепалкой уже наблюдало ползала.) -- Да
знаешь ли ты, с кем говоришь?!
-- Со старым козлом, -- ответил я. Получилось грубовато, но эффектно.
Вдруг он успокоился.
-- Ладно, недоумок. Ты, значит, еще не поужинал? Отлично! Сейчас из тебя
сделают отбивную и тебе же дадут ее сожрать. Понял?! Ты и твоя стерва!
Набычившись, он бросился на меня, рискуя перевернуть стол.
Алина взвизгнула. Вовчик готов был грохнуться в обморок. Смолк оркестр,
замерли танцующие. Теперь уже весь зал -- до единого человека -- наблюдал за
перипетиями нашего скандала.
Импульс биополя -- и один из амбалов, тот самый "латиноамериканец",
ухватил своего босса за уши и ткнул багровой физиономией в большое блюдо с
салатом. Со стороны могло показаться, что парень попросту поскользнулся и
все произошло случайно. Тем разительнее был эффект.
Когда краснорожий выпрямился, было на что полюбоваться, скажу я вам.
Ему бы взять салфетку да утереться, а он для чего-то принялся
размахивать руками, вдобавок повернувшись лицом к залу. Майонез, стекающий
по щекам, и колечко лука, повисшее на грушевидном носу, делали его похожим
на клоуна.
Ресторанная публика, притом находящаяся в сильном подпитии, -- особая,
не склонная к сантиментам. Вид оплошавшего краснорожего Приводил на память
кинокомедии Чарли Чаплина и Макса Линдера, которые в ту пору снова с успехом
шли на экранах. Хохот стоял дикий.
Наконец мой противник позорно бежал с поля боя -- должно быть, к