"Константин Нефедьев, Н.Болотников. Могила Таме-Тунга" - читать интересную книгу автора

Сорок бобов


Молос Ромади имел полное право считать себя счастливым человеком. Он
получил работу. Но какая насмешка судьбы! Он, Молос Ромади, прославленный
инсайд "Лафиата", стал сортировщиком кофе. Не так еще давно его имя не
сходило со страниц газет, трибуны стадионов Рио, Буэнос-Айреса, Монтевидео
тысячеголосо скандировали ему: "Салудо, Ромади! Салудо, Ромади!" А после
матчей толпы беснующихся болельщиков преграждали путь к машине,
забрасывали цветами.
Поклонницы, очаровательные сеньориты, готовы были драться меж собой
из-за фотографии или автографа этого ничем не примечательного с виду,
невысокого коренастого бразильца с голубой серьгой в ухе. К услугам Ромади
были первоклассные отели, фешенебельные курорты, дорогие автомобили.
Баловень судьбы, он шел по жизни, устланной цветами, провожаемый
восхищенными улыбками почитателей. Казалось, так будет вечно.
Оставалось забить только два гола, добавить только два мяча ко
множеству забитых ранее в ворота противников мячей, чтобы Молос стал бы
обладателем приза мистера Кнорра - целого миллиона крузейро! И вдруг...
И вдруг во время схватки у ворот "Голубых бизонов" Нипо, свой же игрок,
налетел на Молоса, свалил на землю. Молос пытался вскочить, но потерял
сознание.
Поднялся он только через четыре месяца, когда срослись переломы ног.
Миллионный приз - подумать только! - достался Гаферу, отстававшему от
Молоса на одиннадцать мячей! Много времени спустя до Ромади дошел слух,
что Гафер, получив приз, отвалил солидный куш Нипо, и они оба укатили в
Венесуэлу.
Мистер Фор, босс большого футбола, к которому обратился Ромади,
предложил своему бывшему фавориту место импрессарио. Возмущенный Молос
отказался. О, если б он знал, что ждет его впереди!
Первое время Молоса еще грели лучи былой славы. Он играл в составе
второстепенных, провинциальных команд. Громкое имя сначала привлекало
зрителей, но... Куда делась былая мощь ударов Ромади, где его молниеносная
быстрота, так покорявшие толпу? Зрители, а за ними и владельцы клубов,
охладели к Молосу.
Пришла нужда. Ромади скатывался все ниже и ниже, распродавая вещи,
перебиваясь случайными заработками. И вот наступил день, когда продавать
уже было нечего.
Остались одни лишь руки, но кому они нужны?
Это были тяжелые годы. В северо-восточных штатах свирепствовала засуха.
Солнце выжгло все посевы и пастбища, погиб скот. Тысячи, десятки тысяч
семей, побросав свои жилища, спасаясь от голодной смерти, устремились в
южные штаты в поисках работы. Штат Сан-Пауло был наводнен беженцами.
Сутками они простаивали у ворот плантаций, на биржах в надежде получить
какую-нибудь работу. И среди этих обездоленных, обиженных судьбой людей
затерялся и Ромади Молос.
Наступление счастливого дня застигло Ромади у ворот фазенды полковника
Гарсия Кольеша. Сюда, на эту отдаленную плантацию, Ромади, как и несколько