"Владимир Нефф. У королев не бывает ног ("Петр Кукань" #1) " - читать интересную книгу автора

заповедь алхимиков всех времен: "Все едино есть"; подобное изображение, но
воспроизведенное на эмали с такой же надписью, пан Янек носил на перстне с
печаткой, который никогда не снимал.
Помещение было невелико, но загромождено до чрезвычайности, ибо, кроме
"атанора", там стояли еще пять весьма причудливых печей, теперь потушенных;
самая большая из них - для плавки металлов - была распахнута; сквозь чащу
разных стояков и странных треног, сундуков и табуреток, заваленных
склянками, и ступками, и книгами, по всей видимости, вельми учеными, и
коробками, и плавильными тиглями, казалось, невозможно пролезть; самой
большой примечательностью здесь была огромная реторта, укрепленная на
медном кольце; над всем этим возвышались полати, куда взбирались по
лестнице; их подпирали две стойки, увешанные черепками разных видов,
щипцами и весами. На полатях, закутавшись в облезлую медвежью шубу, лежал,
забывшись безгрешным сном праведника, прислуживающий брат пана Янека, монах
Августин, ученый человек, помимо прочего понимавший еще и речь, с помощью
которой Адам с Евой объяснялись в раю.
Посреди этого фантастического беспорядка, на прелестном шелковом
коврике, стояло дорогое кресло для клиентов почище с резными подлокотниками
и обтянутое позлащенной кожей. Из сравнения этого редкостного образчика
мебели и неприглядной кучи хлама, в центр которой кресло было помещено,
возникало ощущение, что беспримерный хаос мастерской алхимика не столь уж
необходим, а до некоторой степени подстроен умышленно, с расчетом поразить
воображение простачков, которые могли сюда заглянуть, и дабы утвердить их
во мнении, будто перед ними - мастер, владеющий тайнами черной магии;
впечатление это в значительной мере соответствовало действительности, ибо
пан Янек был не настолько состоятелен, чтобы все время предаваться трудам
над Великим творением, он еще добывал и средства к существованию, работая
над чем придется. До сих пор самой большой его удачей было изобретение так
называемого Смарагдового эликсира, который он приготовил по древним
халдейским рецептам и с помощью которого Его Величество император в свое
время смогли избавиться от известной немочи деликатного свойства, что
принесло пану Янеку герб: серебряное гнездо наседки на золотой курьей
ножке, окруженное красным полем, и дворянский титул. К сожалению,
император, себялюбец и гордец, оговорил право пользования эликсиром лишь
для себя одного, пригрозив пану Янеку, что ежели тот не сохранит тайну
снадобья, то он обойдется с ним более чем круто - даст указание святой
инквизиции поинтересоваться деятельностью алхимика, что для пана Янека
практически означало застенок и смерть на костре. Ну, а поскольку только
дворянским титулом сыт не будешь, пан Янек Кукань из Кукани вынужден был
бродить по тропкам скользким и недостойным его амбиции - а именно
изготовлять снадобья для сведения веснушек и нежелательных волосков, что
имело славный сбыт при дворе, и замазку для горшков, которую покупали у
него странствующие ремесленники; наделять советами добряков, боготворивших
его как мага и волшебника; они приходили, чтобы он погадал им по
стеклянному шарику или по руке, либо отчеркнул в календаре дни, когда им
подвалит удача, и приобретали у него лекарство от мора, сглазу, зачатий,
бородавок и невезенья в картах. Навещали его и будущие роженицы, чтобы он
предсказал, кто у них родится, - для этой цели он брал граненый хрусталь;
подвешенный над животом женщины, хрусталь поворачивался вправо - если под
сердцем мать носила сына, и влево - если должна была родиться девочка;