"Хлоя Нейл. Некоторые девушки кусаются ("Чикагские Вампиры" #1) " - читать интересную книгу автора

лет уверенности в себе. - Я шла забрать кое-какие бумаги, и на меня напали.
Я пострадала не по своей воле и не по своей вине. Вампир разорвал мне горло.
Отец с сомнением взглянул на гладкую кожу у меня на шее - Господи,
помоги Чикагской Добродетели, не сумевшей постоять за себя. Но он не
унимался:
- И этот Дом Кадогана - он, конечно, старинный, но не такой старый, как
Дом Наварры.
Поскольку я Дома Кадогана не упоминала, значит, родителей просветил
тот, кто им звонил. А отец провел кое-какие исследования.
- Я не слишком хорошо разбираюсь в этих Домах, - призналась я, считая,
что это область Мэллори.
По лицу отца было ясно, что мой ответ его не удовлетворил.
- Я вернулась только сегодня вечером, - защищалась я. - Они высадили
меня у дома всего пару часов назад. Я не хотела, чтобы вы волновались или
думали, что я опасно ранена, потому и приехала.
- Нам позвонили, - сухо ответил отец. - Позвонили из Дома. Твоя
соседка...
- Мэллори, - прервала я его. - Ее зовут Мэллори.
- ...сказала, что ты не вернулась домой. Потом позвонили из Дома и
сообщили, что было совершено нападение. Они сказали, что ты поправляешься.
Тогда я известил твоего деда, брата и сестру, так что в полицию обращаться
не пришлось. - Он немного помолчал. - Мерит, я не хочу, чтобы они в это
вмешивались.
Мало того что отец не желал расследования обстоятельств нападения на
его дочь, так и никаких следов уже не осталось. Я дотронулась до горла:
- Думаю, обращаться в полицию уже поздно.
Мой вывод явно не впечатлил отца. Он поднялся с дивана и подошел ко мне
вплотную:
- Я трудился изо всех сил, чтобы вытащить семью из нищеты. И не желаю,
чтобы она опять скатилась в яму.
Щеки отца от возбуждения вспыхнули румянцем. Мать подошла к нему сбоку,
взяла за руку и тихонько окликнула по имени.
Его "опять" меня разозлило, но я не стала спорить об истории нашей
семьи, а только напомнила:
- Превращение в вампира не входило в мои планы.
- Ты вечно витаешь в облаках. И забиваешь себе голову всяческой
романтической чепухой. - Это был откровенный выпад в сторону моей
диссертации. - А теперь еще и это. - Он отошел от меня, встал у французского
окна, выглянул на улицу. - Знаешь, оставайся в своей части города. И держись
подальше от неприятностей.
Я решила, что это все и нравоучения закончены, но отец развернулся и,
прищурившись, снова уставился на меня:
- А если ты сделаешь хоть что-то, что запятнает нашу фамилию, я лишу
тебя наследства, не успеешь и глазом моргнуть.
И это мой отец, леди и джентльмены!

К тому времени, когда я добралась до Уикер-парка, глаза у меня
покраснели, а лицо покрылось пятнами, потому что все время, пока ехала на
восток, я не переставала плакать. Не знаю, почему я так бурно отреагировала
на слова отца; они вполне соответствовали основной цели в его жизни: