"Анатолий Нейтак. Падшая звезда " - читать интересную книгу автора

Из краткого досье Ниррит знала, что капитану недавно исполнилось
восемьдесят два. Для обычного тианца - начало старости, но для мага-тианца,
вполне способного прожить полтора или даже два века - полнокровная зрелость.
Пестрый Скат выглядел именно так, как она ожидала: крепкий, среднего
возраста, полный жизненной энергии мужчина. Похож больше на преподавателя
Академии, чем на военного моряка, но...
"Но у всякого пестрого ската есть ядовитый шип на хвосте. Помни!"
- Рад видеть вас на борту "Морской молнии", мой господин, - с
достоинством поклонился Ликерэйм. - Чем обязан удовольствию встречи?
- Задание, - прохладно объявил Айселит. Конечно, капитан прекрасно
знает, кто явился на его судно. И знает, что явившийся имеет право не только
проглядывать, но даже править его досье, равно как досье всех его офицеров.
Но хотя бы ради приличия он мог представить ненаследному принцу пару своих
подчиненных, стоящих рядом? - Вот, ознакомьтесь.
Пестрый Скат взял протянутый ему конверт, запечатанный по всем
правилам, вскрыл, прочел. Много времени чтение не заняло. В этом шедевре
недоговоренности, подписанном Мориайхом лично, ключевыми были фразы
"поступаете в распоряжение" и "всемерное содействие".
- Я должен запросить подтверждение.
- Сколько угодно. Но - не раньше, чем мы выйдем в море. Командуйте
отплытие, капитан.
- И куда плыть?
- На восток. Скрытно.
- Будет исполнено, мой господин. Схенна, покажи его высочеству и... его
спутнице каюты.
"Слепец!"
Ниррит без труда удержалась от улыбки, хотя первый раунд "игры
невидимок" капитан проиграл всухую. "Маска" лежала на ее душе так же
естественно, как обманчиво простой наряд из лилового, "королевского" шелка -
на гибком и стройном теле. Слишком угловатое на человеческий вкус,
зеленокожее и зеленоглазое лицо Ниррит - лицо тианки - заледенело в
пренебрежении к чужому несовершенству, укрепленном сознанием совершенства
собственного.
"Пестрый Скат, похоже, тебя губит привычка. Думаешь, что никто не
сможет щелкнуть тебя по носу. Думаешь, что ты - лучший, как твой корабль.
Очень плохо, капитан!
Но окончательные выводы делать рано. Еще посмотрим..."
Спустя минуту "Морская молния" отвалила от причала в наполовину
искусственном гроте, обработанном для обслуживания одного-единственного
судна. На палубе к этому времени не осталось ни одного живого существа. И
сама эта палуба стремительно менялась, пока "Морская молния", устремившаяся
к выходу из грота, с равной стремительностью погружалась под воду.
Спустя еще минуту лишь пара небольших водоворотов осталась на том
месте, где скрылся от посторонних взглядов не имеющий аналогов корабль.

Схенна по прозвищу Пила очень хорошо знала, что зависть - чувство
отнюдь не благородное. Что зависть недостойна и умаляет завистника.
Но ничего не могла с собой поделать: завидовала. И страдала от этого.
Притом не от мимолетного укола, отскакивающего от привычной брони
внутреннего достоинства, а словно бы от полчищ блох, проникших ПОД эту