"Николай Алексеевич Некрасов. Новоизобретенная привилегированная краска братьев Дирлинг и Кo " - читать интересную книгу автора

Николай Алексеевич Некрасов

Новоизобретенная привилегированная краска братьев Дирлинг и Кo

НЕПРАВДОПОДОБНЫЙ РАССКАЗ


I

Среди огорченных, озабоченных и расплаканных пассажиров, отправлявшихся
однажды летом из Петербурга в Москву в почтовой карете, герой настоящей
повести поражал необыкновенным спокойствием. Может быть, оно происходило
оттого, что он ехал в сопровождении красивой собаки из породы водолазов, в
страшной силе и отважности которой не допускали ни малейшего сомнения
огромный рост и громогласная кличка. Хозяин звал ее Прометеем. Самого
хозяина находившийся при нем человек, дюжий малый лет двадцати, называл
Леонардом Лукичом, а провожавший его приятель - Хлыщовым. Господин Хлыщов
принадлежал к породе мужчин крупных и видных; многие даже называли его
красавцем, исключая, однако ж, нас: мы всегда были такого мнения, что лучше
иметь щеки не столь полные и румяные, но без того подозрительного лоску,
который поверхностные наблюдатели принимают часто аа признак глупости, не
умеющей скрыть восторга, ощущаемого при постоянном сознании и созерцании
собственных достоинств. Был ли действительно герой наш глуп или обладал
уважительными причинами к невозмутимому самодовольствию - обстоятельства
раскроют впоследствии. Кроме красных, выпуклых щек, господин Хлыщов имел
усы, о настоящем цвете которых читатель получит точное понятие также
впоследствии - во второй или третий день его путешествия,- и пару больших
совершенно синих глаз, напоминавших большую рыбу, например белугу, только
что вытащенную на берег... да! они были мало выразительны, зато нежная,
спокойная, ничем не возмутимая прозрачность их повергала в истинное
умиление! Господину Хлыщову было за тридцать лет. Касательно сердечных
свойств и привязанностей его покуда ничего не можем сказать. Известно
только, что он сильно любил свою собаку, чему доказательством служит и место
внутри кареты, которое он взял ей рядом с собой. Надо сказать правду, что
никогда, может быть, привязанность к Прометею не возвысилась бы в сердце его
до забвения собственных интересов, если б тут не примешивалось особенное
обстоятельство: как ни глубоко чувствовал, как ни высоко ценил господин
Хлыщов свои личные достоинства, которым и мы в течение рассказа отдадим
полную справедливость, он, однако ж, не мог не заметить, что в одиноких
прогулках своих по Невскому проспекту не производил и половины того эффекта,
каким пользовался, появляясь в сопровождении своей огромной собаки. Таким
образом мы видим, что похвальное чувство благодарности к бессловесному
существу сделало то, чего не могли сделать красноречивейшие убеждения
господина Турмаиова, который, проигравшись в пух (а известно, что
красноречие проигравшегося человека почта неотразимо), в самый день отъезда
пристал к своему другу, а нашему герою, с просьбою ссудить его
незначительной суммой.
- - Не могу,- отвечал ему Хлыщов,- самому деньги нужны на дорогу.
- - Но ведь я в таком положении, что хоть продавай последний сюртук!
- - Не могу, не могу, не могу! - повторил Хлыщов решительно.- Вот поеду