"Виктор Некрасов. В родном городе" - читать интересную книгу автора

- Вы ко мне? - повторила она, машинально продолжая втыкать иголку в
бортик своего халата.
- К вам, - сказал Сергей. - Можно сесть?
- Пожалуйста, пожалуйста. - Она торопливо подвинула стул и привычным
жестом хозяйки смахнула с него предполагаемую пыль.
Сергей сел и вынул портсигар.
- Можно?
Женщина ничего не ответила. Облокотись о спинку стула, она следила за
пальцами Сергея, разминавшими папиросу. Потом тихо, точно в себя,
спросила:
- Вы от Николая?
- От Николая, - сказал Сергей и отвел почему-то глаза. - Он сейчас в
госпитале. В Окружном госпитале. Он не знает, что я к вам пришел.
- Что с ним? - спросила Шура.
- Пулевое ранение с переломом кости. Рука. И нерв поврежден.
- И нерв поврежден, - повторила Шура.
- Это значит, что он не может двигать пальцами, - пояснил Сергей. - Это
надолго.
- Надолго, - опять повторила Шура и посмотрела на часы, висевшие на
стенке. Они показывали без пяти шесть.
Кто-то легкими шагами прошел по коридору. Проходя мимо двери, крикнул:
- Шура, я сняла ваш суп!
- Одну минуточку! - Шура запахнула халатик и выбежала в кухню.
"Сейчас ввалится муж", - подумал Сергей и невольно огляделся, ища
признаков его существования в этой комнате.
На гвозде висел ремень с портупеей, а в углу, возле печки, стояли
брезентовые, очевидно сшитые из плащ-палатки, сапоги. Фотографий ни
Николая, ни кого-либо другого не было. На стенах висели картинки,
вырезанные, очевидно, из журнала: мишки в лесу, бурное море с черными
тучами, а возле окна большая карта с нанесенной линией фронта. В комнате
было чисто и уютно, хотя и были видны следы оккупации - закопченный
потолок и большой рыжий потек над самым окном.
Особый уют придавали цветы. Их было очень много: на комоде, на
тумбочке, на письменном столе, но больше всего на окне. Маленький горшочек
с плющом висел на веревочке. Тут же стояли кактусы, один из них даже цвел,
в нескольких бутылочках торчали молоденькие листья фикуса.
В коридоре хлопнула входная дверь. Послышались быстрые мужские шаги, и
в комнату, не стучась, вошел совсем молодой, лет двадцати, не больше,
парнишка в военной форме, без погонов. Увидев Сергея, он как будто немного
смутился, но, ничего не сказав, подошел к письменному столу.
Почти сразу же за ним вошла Шура.
- Познакомься. Это товарищ Николая.
Молодой человек повернулся.
- Вот видишь. Я ж говорил, что это он приходил, а ты... - Он протянул
руку Сергею: - Бунчужный. Он что, в госпитале?
- В госпитале.
- Очевидно, ранение не серьезное, раз он... - парень замялся.
У него было очень приятное курносое лицо с пухлыми, придававшими ему
совсем детское выражение губами и смешной, тоже какой-то детский, хохолок
на лбу.