"Виктор Некрасов. Вторая ночь " - читать интересную книгу автора

мелькнуло в мозгу у Леньки, и он отвернулся. Откуда-то справа доносилась еще
стрельба, потом и там утихло.
- Сорвалось пока. - Антонов отложил автомат и посмотрел на Леньку. - Ну
как?
- Да ничего, - Ленька попытался улыбнуться, Антонов состроил вдруг
гримасу.
- Э, брат, да тебя уже того... Что это у тебя под ухом?
Ленька пощупал - липкое. Посмотрел на руку - красное. Кровь...
Но тут Петренко крикнул: "Кончай ряды, пока тихо", и они с Антоновым
стали укладывать оставшиеся мины.

К шести утра рота успела поставить пять минных полей - на одно больше,
чем хотел того начштаба Сутырин, из них два - взвод Петренко. Антонов с
Ленькой были на первом месте - вдвоем они поставили шестьдесят четыре мины.
Ленька чувствовал себя героем. Голова его была перевязана, и на вопросы
бойцов он с пренебрежительным видом отвечал: "Да так, ерунда, царапина".
Лейтенант Ляшко сказал ему: "Был бы у меня фотоаппарат, сфотографировал бы
тебя - вид у тебя больно геройский". А инженер с седыми висками, узнав, что
Ленька новичок и уже столько мин поставил, сказал: "Давай догоняй старичков,
чтоб не зазнавались". И Ленька сиял и краснел и из скромности говорил, что
это все Антонов - без него он все равно что нуль без палочки, - и жалел, ох
как жалел, что не было тут капитана Орлика...
И только смерть Сучкова, молчаливого долговязого Сучкова, не давала ему
насладиться триумфом. Они не были друзьями - он и Сучков, - более того,
Сучков был единственным, с кем Ленька повздорил в батальоне, и Леньку всегда
злило, что Сучков без конца жевал хлеб и на земляных работах каждые пять
минут устраивал перекур, но это был первый - первый убитый немцами человек,
которого он знал. Недавно только разговаривали, и Сучков у него еще газетки
для курева попросил, и он ему дал, а тот сказал "хорошая, не рвется", а вот
сейчас лежит он, руки вытянул, глаза закрыл, и бойцы ему могилу копают. И
когда на него, завернутого в плащ-палатку, упали первые комья земли, Ленька
почувствовал, как к горлу его что-то подкатило, и он часто-часто заморгал
глазами.

7

Задание было выполнено, минные поля поставлены, можно было идти домой.
Но майор Сутырин, панически боявшийся танков, - а они все не шли и не шли, а
он их все ждал и ждал, - упросил Ляшко оставить один взвод до вечера.
- Ты понимаешь, - говорил он уже совсем другим тоном, чем утром,
просительным, заискивающим, - дорога у меня тут одна паршивая еще есть. Если
пустят танки, то обязательно по ней, вот увидишь. А сейчас светло, никак к
ней не подступиться. Оставь ребят до вечера, они вмиг все сделают. А я им за
это, - он щелкнул себя пальцем по шее, - на сон грядущий выдам по маленькой.
Ляшко, как и утром, почесывал подбородок и, тяжело вздыхая, дразнил
майора.
- Права не имею, товарищ майор. Все прекрасно понимаю, но не имею
права. Приказано всем без исключения после выполнения задания в расположение
вернуться.
Майор обнимал Ляшко за спину - он был на голову ниже его и до плеч не