"Екатерина Некрасова. Когда воротимся мы в Портленд " - читать интересную книгу автора

НАСТОЯЩЕЕ

...Трое стояли на опушке - шагах в десяти от него. Заросшие, бородатые,
в косматых, на вид овчинных полушубках - не полушубках, в круглых шапках с
мехом, в каких-то немыслимых онучах на ногах, совершенно доисторического
вида мужики выглядели еще менее правдоподобно, чем все остальное. Сказочные
персонажи в сказочном лесу. (Вот тебе и привидения...)
Дырка во времени, подумал он тупо, глядя, как с поляны к троим
пробираются еще двое, еще четверо... Даже на традиционных русских крестьян
они как-то мало смахивают. Это какое же у нас время?.. А места-то все-таки -
те же или не те?
Дальше опушки они не двигались. Стояли, увязнув в снегу, и смотрели на
него. У того, что стоял крайним справа, морда была обвязана тряпкой.
Но выбирать не приходилось. И все-таки это были люди. Он ничего не
понимал, но это все-таки были люди. И он двинулся к ним, проваливаясь при
каждом шаге.
Люди молча глядели на него. Лица их были неприветливы - впрочем, под
бородами было не понять. И некоторые держали - сразу он этого не заметил -
длинные, выше их роста шесты с явными заостренными наконечниками. Копья.
Он остановился. Теперь он разглядел дубинки, на которые кое-кто из них
опирался. Тесаные, толстые внизу и заостренные вверху. Тесаки. Он никогда,
кроме как в мультфильмах, не видел такого. И на поясах у них висели явные
ножны - длинные ножны, откуда торчали рукоятки мечей, а у нескольких еще
что-то болталось за плечами - что-то, насколько он мог судить, весьма
похожее на луки и колчаны...
Тот, с обвязанной мордой, с рукой на рукояти меча, сказал что-то -
голос невнятно прозвучал сквозь тряпку. И услышав эту речь - вроде бы
знакомые, похожие по звучанию, как бы русские, но невоспринимаемые слова,
архаически шипящие окончания, - он не поверил сам себе.
"Я безоружен", - хотел сказать он, но на этот раз сведенные челюсти
просто отказались разжиматься, а губы - шевелиться. Тогда он заставил себя
высвободить и поднять руки. Всплыла единственная тоскливая мысль: "Убьют".
Человек соображает быстро - времени, что он блуждал среди сугробов, хватило,
чтобы почти свыкнуться с мыслью, что он погибнет в этом нелепом бредовом
мире. На краю сознания держалась некая странная уверенность, что тогда-то он
и очнется на коленях у Галки.
Один из бородатых шагнул вперед - он был ниже Эда на голову, или просто
глубже ушел в снег, - и схватил его за плечо. Двое других тотчас наставили
копья - тусклые отблески лежали на плохо отшлифованном металле наконечников.
"И все твои боевые искусства тут ни к чему. Рука с мечом-копьем-дубиной
длиннее ноги, тут уж ничего не поделаешь..."
Мужик ощупывал на нем рубашку. Подергал за воротник, отковырнул край
нагрудного кармана - рука в меховой рукавице не пролезала внутрь. Дышал он
ртом, выпуская облачка пара, неопрятная борода - скорее желтая, чем
белокурая - вокруг рта смерзлась сосульками.
Кто-то из стоявших вдруг размашисто перекрестил их. (Эд при этом жесте
испытал легкое облегчение - христиане, есть надежда, что людей не едят. С
другой стороны - могут сжечь на костре...) Тип с завязанной мордой толкнул
желтобородого в плечо и, шагнув вперед, сам оказался лицом к лицу с Эдом.