"Борис Немировский. Сказки" - читать интересную книгу автора

но винные пары и врожденная скромность не позволили. Он лишь смог выдавить
из себя: - Слушаю... - А-а, - как-то странно протянул милиционер, - Так
ты из этих... Несмотря на хмель, Вонюша мигом сообразил, что "этих"
милиционер то ли опасается, то ли уважает, во всяком случае, похоже, что не
трогает. И поспешил подтвердить: - Ну да... - Поня-атно...-неопределенно
протянул милиционер. Вонюша решил, что он еще сомневается в его, Вонюшиной,
принадлежности к "этим" и в подтверждение своих слов завопил пропитым басом:
- Веррррна ! Доло-о-ой !! И тут же увидел,что попал впросак. Толпа в этот
момент затихла и напряженно слушала очередного оратора, поэтому хриплый рев
Вонюши прозвучал, как выстрел "Авроры". Сотни глаз повернулись к нему и
заметил в этих глазах Вонюша, что сейчас его будут бить. Видимо, кричать не
надо было или же надо, но не "Долой", а, например, "Ура" либо "Даешь"...В
тоске и замешательстве повернулся он к милиционеру, но тот, весь налившись
черной кровью от столь беспардонного обмана представителя власти, уже
готовил свой резиновый демократизатор. Вонюша закрыл глаза... - Эй, ты,
который у столба ! Ты против ? Вонюша с закрытыми глазами мучительно
рассуждал, "за" он или "против". Чувство опасности донельзя обострило его
мыслительные способности и он отчаянно выпалил: - За! За я ц-ц-ц...(это уже
просто стучали его зубы) - Чего ? - не понял задавший вопрос человек с
трибуны, - Какой заяц ? А ну, давайте его сюда... Опешившего Вонюшу чуть ли
не на руках передали на трибуну и поставили пред светлы очи оратора,
прислонив предварительно к ограждению. - Русский ? - строго вопросил
оратор. - А-га, - не открывая глаз, пролепетал Вонюша. - Ну и как же ты,
русский человек, докатился до такого ? - К-какого ? - жалко переспросил
Вонюша. - До пособничества главному врагу русского народа ! - Я не это,
я...Я того...- и из насмерть перепуганного Вонюши ручьем полились слова.
Были они совершенно невразумительны, посему приводить их нет никакого
смысла. Сводилась же его страстная речь к тому, что он не виноват, он
понятно, против жидов и лично за вот этого самого оратора, а это все
Маньказараза в магазине жидится в долг отпустить, а он тут ни при чем, вот.
Последовала секундная заминка - вонюшин собеседник переваривал услышанное.
Внезапно он повернулся к микрофону и задумчиво, словно бы сам с собой,
однако при этом на всю площадь, заговорил: - А знаете ли, господа, я ведь
всегда был большим поклонником мужицкого ума...( Паузой он тонко дал понять,
что мужицкому уму оказана великая честь.) - И вот-с, не изволите ли -
мужик. Ведь он не понимает в этом разумом, извините, ни шиша, но внутренний
могучий инстинкт говорит ему, что жиды - зло и бороться с ними надо
беспощадно... Речь его плавно покатилась дальше. Из всего сказанного Вонюша
уяснил только одно - бить его не будут. Он несмело приоткрыл глаза и
осмотрелся. Люди вокруг него перестали обращать на него внимание и тут-то бы
ему незаметно и испариться от греха подальше, но он не сделал этого сразу по
трем причинам. Во-первых, он и стоял-то еле-еле, во вторых, внизу маячил и
нехорошо улыбался давешний милиционер. Но главное было не в этом, а в том,
что впервые он, Вонюша, стоял на трибуне, среди важных людей, и с ним
впервые говорил Большой Человек и даже, кажется, похвалил его... Вонюше
немедленно захотелось стать таким же умным и красивым, так же здорово
говорить и чтобы все так же внимательно его слушали. Свое настроение он
выразил неопределенным, однако весьма энергичным мычанием. И - о диво !, -
оратор услышал его, понял и походя, не прерывая речи, коротко и ободряюще
ему улыбнулся...