"Валентина Немова. Святая святых женщины " - читать интересную книгу автора

* * *

Мила умерла в начале апреля. Юдины прислали телеграмму, и я прилетела
на похороны. Билета на самолет достать не удалось. Пришлось лететь в
вертолете, в котором так пахло горючим, что я в пути чуть не задохнулась. А
когда приземлились в аэропорту, чуть не упала, выбравшись наружу: до того у
меня кружилась голова...
Мила лежала в гробу в подвенечном платье. Раз она не выходила замуж и
не надевала этого наряда при жизни, мама решила ее, мертвую, одеть как
невесту. И она лежала, как живая, молодая и красивая, только с закрытыми
глазами. Я уже говорила, что она была самая привлекательная из нас, четырех
сестер, скромная, тихая. А меня недолюбливала за мой вспыльчивый характер.
Но, несмотря на эту ее неприязнь ко мне, я ей очень симпатизировала. И она
это вполне заслуживала. Не имея своей собственной семьи, мужа, детей, она
была очень привязана к маме, ласкова с ней, заботлива. Состарившись, мама
горя не знала, пока жила вдвоем с Милочкой, пока Мила не заболела так
серьезно.
"Милочка" и "мамочка" - только так они друг к другу обращались. У них
были свои развлечения: они любили посидеть рядышком на диване, потолковать о
том - о сем, поиграть "в дурачка", посмотреть передачу по телевизору,
послушать радио, полакомиться чем-нибудь вкусненьким. Мороженое обожали,
газированную воду. Безусловно, и Мила порой срывалась, кричала на маму,
оставшись чем-либо недовольной. Но мама прощала ей все это, помня, что
подобные "вспышки" у младшей дочери от ее неустроенности в жизни, от ее
недуга...
Я тоже не знала печали, пока Мила была жива, здорова и опекала нашу
старенькую маму. А теперь... Что теперь с нею будет? Очень, очень жаль мне
было, что Милочки не стало. И не одна я жалела об этом. Не одна оплакивала
ее... Меня поразило, сколько народу собралось, чтобы проводить ее в
последний путь. В квартире все не могли поместиться, стояли на улице, возле
подъезда. Благо, день был солнечный, безветренный. Родные, сослуживцы,
соседи по этому дому и по тому, где раньше мы жили. Сколько было цветов,
венков с черными лентами. Сколько было сказано добрых слов. Маму это
поддерживало. Но на кладбище, как только гроб опустили в могилу и засыпали
землей, она лишилась сил. Подошла к автобусу, в котором мы приехали и должны
были ехать обратно, в город. Поднялась на одну ступеньку и, вдруг, ноги ее
подкосились, она упала на колени и не может встать. В салон автобуса ее
буквально внесли на руках двое дюжих мужчин...
После похорон мама рассказывала мне, какими трудными были последние
недели, последние дни Милы. Как она, бедненькая, мучилась и как она сама с
нею вместе мучилась. Как раскаивалась Мила, что пыталась наложить на себя
руки, и говорила: "Самый плохой день из той жизни, когда я еще так не
болела, был лучше, чем самый хороший из этих дней, когда я стала болеть"...
Юдины, которые поселились у мамы после моего отъезда, не очень-то
утруждали себя, считая, что от них требуется лишь одно - находиться при
умирающей, да и то в другой комнате. Мама сама мыла полы в своей, в той, где
лежала и больная, готовила для себя и для нее, стирала, меняла ей постельное
белье (а делать это было очень нелегко), подносила судно. Где же она брала
силы для всего этого? В своей любви к несчастной дочери, разумеется...