"Владимир Иванович Немцов. Волнения, радости, надежды (Мысли о воспитании) [8.03.01] Издание второе, дополненное Публицистика" - читать интересную книгу автора

Нет, только горячая до боли, до слёз любовь к матери Земле, к людям,
что тебя окружают, может вести на подвиги в освоении космических
пространств.
Подумайте, как планомерно идёт это освоение. Точно, по заданному плану!
Помните, как нам пришлось поволноваться, когда ещё одна ракета вылетела для
встречи с Луной. Я не хочу этим сказать, будто у нас были сомнения в успехе
испытаний. Мы знали, что всё подчинено строгому расчёту, и нечего тут
беспокоиться -- ракета прилунится в назначенный срок.
Кстати говоря, слово "прилуниться", ранее встречавшееся лишь в
фантастике и в очерках о будущем, с 14 сентября 1959 года обрело реальную,
осязаемую силу и как бы вылупилось из кавычек. Теперь это слово можно
встретить в статьях и научных отчетах. У него -- новая жизнь.
А, собственно говоря, чего же нам было беспокоиться? Потом, конечно,
многое прояснилось, когда стали известны первые данные о результатах
полёта. Оказалось, что у Луны нет магнитного поля, нет поясов радиации. Но
в то время мы могли предполагать всякое. А вдруг, под действием тех или
иных неизученных сил, откажет радиоуправление? Многие возникали сомнения --
ведь дорога нехоженая, её только мысленно проложили фантасты.
Мы, конечно, успокаивали себя тем, что лунную трассу рассчитали
математики, астрономы, физики, что тут не обошлось и без счётно-решающих
машин. Мы верили в гениальный, коллективный ум советских учёных, в талант и
опыт конструкторов, строителей, экспериментаторов. Но, опять-таки, мне
думается, что задолго до этих знаменательных дней создатели ракеты
волновались не меньше нашего, и пульс у них бился так же учащённо, и ночью
не смыкались веки.
В те долгие томительные часы, когда ракета находилась в полёте, мы
читали сообщения о том, как защищены приборы от космического холода, о том,
что они автоматически обогреваются. Но мне думалось, будто там, внутри
полуторатонного шара, осталось ещё столько земного человеческого тепла,
которого ничем не измеришь.
Я помню те радостные минуты, когда услышал о космическом
корабле-спутнике, который после выполнения задания вернулся на родную
землю. Необычайная, волнующая весть.
Тогда я думал не о человеке, который первым сядет в кабину космического
корабля, а о великом советском человеке, сумевшем претворить мечту в
действительность. Я говорю о миллионах советских людей, тех, кто в моем
представлении объединены в мощной фигуре Человека -- творца и созидателя,
героя нашей социалистической эпохи.
Этот человек-гигант протянул руку в космос, прикоснулся к Луне,
осмотрел её с обратной стороны и сохранил на память потомкам её фотографии.
Он послал корабль-спутник, слушал его далёкий голос, наблюдал за
полётом в телескопы, любовно ощупывал его радиолучом, следил за стрелками
самописцев, показывающих, какая там, наверху, "космическая погода".
Он заботливо выслушивал пульс у своих четвероногих друзей --
разведчиков космоса, видел их на экранах телевизоров.
Космический корабль приземлился. Я, помню, представил себе луг с
пожелтевшей травой, вдали лиловеют пашни. И на этом лугу, словно отдыхая
после утомительного путешествия, лежит космический корабль.
Подбежали колхозники. Я тогда им завидовал, что они стали свидетелями
такого необыкновенного события. Вероятно, там были и ребятишки. Начитавшись