"Збигнев Ненацки. Раз в год в Скиролавках (Том 1)" - читать интересную книгу автора

именно шесть". Впрочем, не буду вам об этом долго говорить, потому что умным
это не нужно, а глупые и так не поймут. Следует, однако, сказать, что
"шесть" - это число совершенное, поэтому шесть раз по сто тысяч вы должны
будете собрать. А когда каждый из вас полезет за этим в узелок или кошелек,
вы убедитесь, какое вас охватит удивительное чувство, как бы сосание во
внутренностях и глубокая скорбь. Именно таким образом проявится в вас
милость веры.
Священник Мизерера снизил свой голос, потому что ему уже не хватало
воздуху в груди. В костеле стояла абсолютная тишина, даже всякие
покашливания прекратились. Мысль об огромной сумме, шестьсот тысяч злотых,
не одного заставила остолбенеть, потому что многие раньше сомневались,
положить ли злотый на блюдо, с которым священник Дуриаш обходил верующих. А
теперь все чувствовали, что тут дело не закончится злотым, даже двумя и даже
шестью, которые являют собой число совершенное, а наверняка шестьюстами
злотыми. От человека, который стоял на амвоне, била такая сила и мощь, что
было очевидно: придется жертвовать эти шестьсот злотых, или шесть раз по
шестьсот, раз уж "шесть" - это. число совершенное.
Окончил священник Мизерера святое богослужение, люди понемногу покидали
пристанище Божье, но не так, как раньше - шумно и радостно, а в молчании,
слегка напуганные, призадумавшиеся. Некоторые, боясь за свои кошельки,
окружили самых мудрых жителей прихода, таких, как доктор Ян Крыстьян
Неглович, о котором было известно, что он так же охотно ходил в костел в
Трумейках, как и в дом Шульца на моления, которые проводил пастор Давид
Кнотхе. В разговорах с одними он выражал сомнения в существовании Бога, а о
другими укреплялся в вере. Потому что, как истинно мудрый человек, ни в чем
на свете он не был уверен до конца и так утверждал: "Раз от определенных
телесных недомоганий медицина не знает лекарства, значит, должны быть
душевные потребности, удовлетворить которые может только глубокая вера или
атеизм". А когда кто-нибудь упрекал его, что он как бы хочет на одной голове
две шапки носить, он отвечал со снисходительной усмешкой: мол, ему не
кажется правдоподобным, чтобы Бог проживал только в одном храме.
Спрашивали люди доктора, что он думает о новом священнике. Тот отвечал
коротко:
- Скажу вам, что в Трумейки прибыл Большой Человек.
- У него должна быть фамилия Пазерера (пазерность - алчность. Прим.
переводчика.), а не Мизерера, - едко заметил писатель Любиньски.
И был не прав. Как только щедрей посыпались злотые на блюдо в костеле,
сразу же сюда начали свозить пахнущие живицей бревна и стопы листовой жести.
Мизерера жил скромно и, как все люди, имел один желудок. Так же, как Дуриаш,
он довольствовался тремя комнатами в половине приходского дома, потому что
на другой половине уже давно жила бедная семья погорельцев. Как древние
тамплиеры, он смело мог сказать: "Non nobis, domine, non nobis, sed nomini
Tues de gloriam". Хоть он и справил себе вскоре автомобиль, но ездил на нем
не только на охоту, но и к больным и умирающим, к каждому, кто нуждался в
духовном утешении. А также - не скроем - это было наглядным доказательством
для всей околицы, что приход Трумейки не менее набожен, чем другие приходы.
Но был один человек, по фамилии Кондек, стыдно сказать, из Скиролавок,
хозяин богатый безмерно, но необычайно скупой. Он оповестил всех, что хоть
он и верующий, но ни гроша не даст на костел, и это потому, что, по его
мнению, религия дается даром. Что хуже всего и других он стал уговаривать,