"В.С.Нерсесянц. Сократ " - читать интересную книгу автора

неумеющего; или лучше ли взять на корабль умеющего править судном или
неумеющего; или что можно знать сосчитавши, или измеривши, или взвесивши. Он
полагал, что спрашивающие об этом богов поступают преступно, и говорил, что
боги дали делать научившись, то должно изучать, а что неизвестно человеку,
пытаться узнать от богов через мантику, так как боги открывают, если к кому
они милостивы" (Там же, 1, 1, 9).
Так, самим человеком должно быть исследовано и изучено, как стать
умелым плотником, кузнецом, земледельцем, счетчиком, экономом, кормчим,
военачальником и т. д. Практически необходимое знание и мастерство в
подобного рода делах доступно человеку и без суетного обращения к богам и
мантике. В этой сфере технического знания и практического навыка основную
роль играют, по мнению Сократа, собственные познавательные усилия человека.
В мантике же, говорил он, "нуждаются намеревающиеся хорошо жить своим домом
или городом" (Там же, 1, 1, 7). Но и здесь, в сфере нравственной жизни (в
семье, полисе и т. д.), поведение человека должно опираться как на указания
мантики, так и на приобретенные им самим знания. Этическая добродетель в
целом и различные ее части и проявления - например, такие добродетели, как
благочестие, мудрость, рассудительность, мужество, справедливость и т. п.,-
представляют собой знание, которое обеспечивает выбор блага и отклонение
зла. Регулирующая роль знания, по Сократу, безусловна и абсолютна: "...нет
ничего сильнее знания, оно всегда и во всем пересиливает и удовольствия, и
все прочес" (Платон. Протагор, 357 с). Поэтому зло творится, согласно
Сократу, по неведению, незнанию. Злой поступок является следствием
непонимания того, что есть истинное благо, а не результатом разумного выбора
зла; другими словами, умышленное зло невозможно.
Исходя именно из такого понимания связи между незнанием и злом, Сократ
по поводу привлечения его к ответственности за якобы умышленное нравственное
развращение юношей возражал на суде своему обвинителю Мелету следующим
образом: "Но или я не порчу, или если порчу, то неумышленно; таким образом,
у тебя выходит ложь в обоих случаях. Если же я порчу неумышленно, то за
такие неумышленные проступки следует по закону не вызывать сюда, а частным
образом наставлять и увещевать. Ведь ясно, что, уразумевши все, я перестану
делать то, что делаю неумышленно. Ты же меня избегал, не хотел научить и
вызвал сюда, куда по закону следует приводить тех, кто нуждается в
наказании, а не в поучении" (Платон. Апология Сократа, 26).
Сократовской этике в заметной мере присуще характерное для античных
представлений сближение незнания с безумием, отношение к преступлению как
акту безумца. Правда, Сократ все же в принципе отличал незнание от безумия.
По этому поводу Ксенофонт пишет: "Безумие, говорил он, противоположно
знанию, но незнание он не считал безумием. Самопознание, утверждение
неизвестного и самозаблуждение он признавал понятиями, очень близкими к
безумию. Люди, говорил он, не признают безумия за теми, которые заблуждаются
в том, что неизвестно массе; они приписывают его заблуждающимся в предметах,
известных массе" (Ксенофонт. Воспоминания о Сократе, III, IX, 6).
В соотношении с благом как результатом действования по знанию зло есть
недоразумение, следствие проступков, совершенных по неведению.
Следовательно, добро и зло, по концепции Сократа, не два различных и
автономных начала, как это имеет место, например, в поучениях Зороастра о
борьбе света и тьмы или в христианской доктрине о борьбе бога и дьявола. У
Сократа добро и зло - следствие наличия или отсутствия одного и того же