"В.С.Нерсесянц. Сократ " - читать интересную книгу автора

богам - первоистоку и предопределяющему началу. Но мифологическая
первооснова полиса и законов претерпевает в его трактовке такую же
логико-понятийную рационализацию, что и в учении о добродетели вообще.
Поэтому в целом можно сказать, что воспринятые им положения предшествующей
мысли, например о божественной природе полисных порядков (гомеровская и
гесиодовская мифология), об устроении полисной жизни в соответствии с
требованиями философского разума (Пифагор), о роли закона (мудрецы,
Гераклит), о разумности правления лучших, об обучении граждан политической
добродетели (Протагор и некоторые другие софисты) и т. п., используются и
развиваются Сократом в рационалистической перспективе его собственных
философских представлений. Обсуждение нравственной, политико-правовой
проблематики он поднимает на уровень логических определений и понятий,
закладывая тем самым начала собственно теоретического исследования в данной
области. В этом плане Платон и Аристотель - прямые продолжатели
логико-философских и политико-теоретических достижений Сократа.
Сократовское философское обоснование объективной природы полисной
добродетели и полисных порядков, нравственности, политики и права критически
противостояло и распространенным традиционно-мифологическим представлениям о
полисе, и воззрениям софистов, их нравственному и гносеологическому
релятивизму и субъективизму, характерным для некоторых из них апелляциям к
силе, освобожденной от сдерживающих ее этических начал. Различные взгляды на
нравственность, политику и право, а также на саму государственно-правовую
практику (и не только демократическую, но также олигархическую,
тираническую, аристократическую) Сократ со своих теоретико-понятийных
позиций критиковал в качество ошибочных отступлений от должного.
Тесная связь и, можно даже сказать, внутреннее единство полиса и его
законов в концепции Сократа обусловлены их единым божественным
первоисточником. Нравственная организация полисной жизни так же невозможна
без законов, как невозможны и законы вне полиса: законы и есть, в трактовке
Сократа, сами устои полиса. Сократ, подобно софистам, отличает, говоря в
терминах более позднего времени, естественное право (естественный закон) от
позитивного законодательства (законов, постановлений и решений,
установленных полисными властями). Но это различие естественных и
человеческих установлений Сократ не превращает в их противоположность, как
это делали софисты. И неписаные божественные законы, и писаные человеческие
законы имеют в виду, согласно Сократу, одну и ту же справедливость, которая
не просто является критерием законности, но по существу тождественна с ней.
Когда софист Гиппий настойчиво спрашивает у Сократа, каково же его учение о
справедливости, Сократ говорит ему: "Я лично того мнения, что нежелание
несправедливости служит достаточным доказательством справедливости. Но если
ты этим не довольствуешься, то, вот, не понравятся ли тебе следующее: я
утверждаю, что то, что законно, то и справедливо" (Ксенофонт. Воспоминания о
Сократе, IV, IV, 12).
Это положение столь же принципиально значимо для всей сократовской
политической этики, как, скажем, для гегелевской философии права знаменитое
суждение: "Что разумно, то действительно; и что действительно, то разумно".
Кстати, оба эти тезиса отмечены не одним лишь внешним и формальным
сходством, но и глубоким существенным родством: и в том и в другом случае
речь идет о разумной и нравственной природе политико-правовых явлений. И
своим понятийно-определительным подходом Сократ как раз и стремился отразить