"Юрий Нестеренко. Диктатор" - читать интересную книгу автора

там режим государственного террора. Для этого он все время повышал льготы
военным и сотрудникам госбезопасности. Одного не учел: недолговечности
своей власти (контракт на четыре месяца был подписан). Вышло так: те, кого
он одаривал привилегиями, не хотели иметь их четыре месяца, а затем вражду
с народом. Народ же и четыре месяца его терпеть не пожелал. Ну, он,
правда, умнее оказался, убегать не стал, да не помогло. Уж больно он всем
надоел...
- Короче, что с ним сделали?
- Затоптали в парадной зале дворца. Да и совсем разум потеряли от
вида крови. Ох, и резня у них началась! Зато штраф нам уплатили весь, до
последнего цента. Что с вами? Вам нехорошо?
- Черт меня дернул заключить этот контракт! Да это просто подлость со
стороны вашей компании!
- Послушайте, а что вы хотите? Вам и так создали тепличные условия.
Наполеону и Юлию Цезарю пришлось приложить немало усилий, чтобы только
захватить власть, а вам ее преподносят готовенькой.
Джедсон был подавлен, однако нашел в себе силы продолжить разговор:
- Но там хоть есть какие-нибудь земные представительства, кроме
заводов?
- Есть, но они ни во что не вмешиваются, это нейтральные наблюдатели.
- Но они хоть пользуются неприкосновенностью?
- Они - да, но никакое третье лицо укрывать не имеют права. Когда с
Виртом подписывали контракт, нам удалось на этом пункте неплохо сбить
цену. Видите ли, возможность расправы над неугодными создает им хоть
какую-то видимость независимости...
- Да оставьте вы свои коммерческие подробности! Чертовы обманщики!
Уильямс почувствовал что-то вроде жалости к Джедсону. Он придвинулся
к лантрийскому президенту и положил руку ему на плечо.
- Напрасно вы так! Вам просто не повезло с государством. В той же
Байро-Байре, если не задевать интересы духовенства, можно жить припеваючи.
- Но мне-то подсунули Лантри!
- Да и, в конце концов, в проспекте ясно сказано: раскрыть свои
государственные способности. Для их раскрытия лучшего места, чем Лантри,
не придумаешь. Ну а если у вас их нет, то нечего было и соваться.
Остаток недели полета Джедсон провел дурно. С Уильямсом он больше не
разговаривал. Один лишь раз спросил, сколько землян погибло на Вирте за
все время действия концессии. Но едва Уильямс открыл рот, как Джедсон
закричал: - Нет, не надо!
В систему прибыли на шестой день. Джедсон еще спал. Его не мучили
кошмары, как две ночи перед этим; ему снился героический сон. Он стоял на
балконе в каком-то допотопном мундире и, кажется, треуголке с плюмажем, о
чем-то вещая восторженной толпе внизу. Сон оборвал Уильямс.
- Вставайте, президент, вы проспите свое государство.
- Разве мы не будем садиться?
- "Вирджиния" - слишком большой корабль, чтобы менять курс из-за
одного пассажира. Вас отвезет планетарный катер. Багаж уже там.
Вскоре Джедсон занял место в катере. Его мягко вдавило в кресло.
Джедсон взглянул в иллюминатор. Катер быстро удалялся от "Вирджинии".
Мелькнули буквы "ТТТ" на корме, мигнули пару раз сигнальные огни, и
звездолет пропал среди звезд. Зато впереди росла планета Вирт.