"Йозеф Несвадба. Смерть Тарзана (Сборник "Чешская фантастика")" - читать интересную книгу автора

кормить знаменитую гумбольтову шерстистую обезьяну простыми помоями, как
поросенка. Да они и львам готовы бросать дохлых мышей... - закончил он со
вздохом.
Только львов у нас пока что не было, и весь этот зоологический сад
существовал скорее в его воображении, а музей находился в очень запущенном
состоянии. Вот я и начал как можно быстрее приводить в порядок наши
коллекции.
Мой шеф меня нахваливал. Но, конечно, даже и не пытался чем-нибудь
помочь. Однажды он привел ко мне свою дочь Гильду, костлявую угловатую
девушку с голубыми глазами и пушком на подбородке. У нее были жирные
волосы, которые она не умела укладывать и поэтому выглядела так
неприглядно и неряшливо, что частенько вызывала всеобщую жалость. Я тоже
жалел ее до тех пор, пока она не заговорила, потому что свои шумные
разглагольствования она сопровождала весьма бесцеремонными жестами -
хватала меня за подбородок и била по спине, - и я уже стал бояться, что
она, недолго думая, положит ноги на стол либо начнет говорить мне "ты" и
называть по имени.
И я этого дождался. Именно сегодня, когда мой шеф отправил меня с ней
на премьеру в цирк. Разумеется, прежде всего он хотел продемонстрировать
меня городским сплетницам, которые в изобилии собрались здесь в этот
вечер. И Гильда вела себя так, будто мы давно уже сыграли свадьбу. Я
должен был держать ее шляпу, смахнуть пыль с кресла, раскрыть сумочку и
спрятать в нее билеты, наконец, принести пальто из гардероба, потому что
ей вдруг стало немного холодно, и оставить его у себя на коленях, так как
ей уже было жарко, когда я вернулся из раздевалки.
И все же сегодня вечером я пришел в цирк не для того, чтоб выступать в
роли жениха девицы Гильды. В таком качестве шеф не отважился бы меня
послать. Ведь служебное подчинение тоже имеет свои границы. В сущности, он
послал меня затем, чтобы я разузнал, не продает ли цирк каких-нибудь
заморских зверей, необходимых нам для наших заведений. Кто сможет
упрекнуть меня в том, что я, не извинившись, бросил дочь своего
руководителя, когда передо мной возникла реальная возможность приобрести
столь оригинальную обезьяну - скорее это даже человек или, вероятнее
всего, какой-нибудь редкий экземпляр человеко-обезьяны, которая еще бог
весть когда попадет к нам в Северную Чехию?
- Вам меня не убедить, - это не шимпанзе, - с раздражением заявил я
Кноллю. - Я совершенно уверен - посмотрите на его подбородок, форму
черепа, на надбровные дуги. И вообще это не обезьяна.
Кнолль не удивился.
- Знаю, - ответил он и потянулся, сидя в своем цирковом фургоне. На
столике стояла бутылка рому. - Знаю, - повторил он. - А вам не приходит в
голову, что не вы первый обращаетесь с этим ко мне. Но до сих пор никто
ничего не доказал...
- И все же доказать нетрудно. Достаточно посмотреть на строение его
ног, calcaneus и особенно на ступни.
- А как вы собираетесь на все это посмотреть? Я вас и близко к нему не
подпущу. Когда профессор Пфермейер из Гейдельберга попытался к нему
подойти, тот свернул ему нижнюю челюсть. Господину Райту из Манчестера он
чуть ли не отгрыз все предплечье - вы бы видели его зубы! А господину
Хаасе повредил позвоночник! Эта сволочь не любит людей. Но мне он нужен.