"Макс Неттлау. Очерки по истории анархических идей " - читать интересную книгу автора

революционеров направлены были к тому, чтобы подготовить диверсию с целью
помочь коммуне. Он принял участие в попытках создать русское анархическое
движение (газета "Народное Дело", сентябрь 1868 года, имела задачей поднять
все слои русского общества на всеобщее движение) в нечаевский период
1869-1870, чтобы вести пропаганду революционных идей среди русских студентов
в Цюрихе (1872 год) и подготовлять пропагандистов, готовых "идти в народ"
поднять его на восстание и объединить крестьян для организации революционных
бунтов (1872-1873). Сербские студенты также были под влиянием идей и
личности Бакунина, в то время как среди поляков он всегда терпел неудачу,
ибо никогда не соглашался, чтобы поляки управляли Малороссией и Белоруссией
(1872 год.).
Такова приблизительно была область личного влияния Бакунина в те годы.
Следует заметить, что в других районах, где анархические идеи также
развивались в те годы, в Париже, в Бельгии, особенно в Голландии, его связи
были слабы, и он был скорее далеким дружественным наблюдателем, чем активным
сотрудником, хотя он и встречался с единомышленниками из этих мест на
Конгрессах. Джеймс Гильом, так тесно связанный с Бакуниным, был также в
тесной связи с Варленом в Париже и с де Папом в Брюсселе; тем не менее, они
остались вне сферы влияния Бакунина.
По отношению к Парижу это было вполне естественно, ибо, помимо
организационной и пропагандистской работы Интернационала, там происходили
великие битвы труда, действовали местные синдикальные организации, искавшие
случая свергнуть Наполеона III соединенными общественными силами, путем
вооруженного выступления, заговора или другим способом, и постоянно
переходившие от удач к разочарованиям и обратно. Эта деятельность в трех
направлениях была в руках местных активистов - Варлена и некоторых других,
имевших целью добиться наибольших революционных успехов своими собственными
силами. Это объясняет, почему в те годы все социалистические движения
оставались движениями общего характера, не становясь сектантскими или
преследующими специальные цели: отсюда то относительное единство цели,
которое сделало возможным однородность планов, выдвигавшихся зимою 1870-1871
годов, которое привело к Парижской Коммуне 1871.
Анархизм, понятый как не-авторитарный коллективизм, был приземлен для
Варлена и дорог ему и его единомышленникам и, придя на смену их
первоначальному прудонизму, стал их подлинным личным убеждением, но в
водовороте разнообразной деятельности, описанной выше, у них было мало
случаев для специальной пропаганды анархизма. Можно сказать, что населению
эти взгляды остались неизвестными. Даже наиболее пламенные социальные
революционеры, подобно Луизе Мишель, которая была хорошо осведомлена о
Бакунине, не восприняли в то время бакунинских идей.
Луиза Мишель стала анархисткой на опыте Коммуны, когда она увидела, что
даже самые лучшие социалисты, деятели Коммуны, в целом действовали не лучше,
во многих случаях, чем другие правительства. Под этим впечатлением,
отправляясь в ссылку в Новую Каледонию, она и сделалась анархисткой, как она
рассказала об этом позднее.
В Бельгии, Женеве и Лондоне и в очень немногих других городах, где
французским изгнанникам еще можно было дышать в 50-х и 60-х годах,
французские социалистические и анархистические идеи, от Консидерана до идей
Прудона, встречали хороший прием в местных группах, состоявших из
свободомыслящих, а часто и решительных революционеров, которые в больших