"Александр Неверов. Ташкент - город хлебный" - читать интересную книгу автора

кулаке, вытер о колено. Жалко! И не давать нельзя. Завез Мишка
на чужую сторону, возьмет да и бросит на дороге около
киргизов.
Взгрустнулось.
Лизнул гайку языком два раза, неожиданно сказал:
- Мишка, давай кому достанется!
- Не надо мне.
- Ты думаешь - жалко?
Мишка вздохнул облегченно.
- Сознался чертенок! Все равно без меня никуда не уедешь.
Решили трясти два жеребья в Мишкином картузе: большую
палочку и маленькую палочку. Сережка спохватился.
- Обманешь ты меня, давай по другому.
- Давай.
Поднял Мишка камешек, загадал.
- Я сожму два кулака. Возьмешь кулак с камешком - твоя
гайка. Возьмешь кулак без камешка - моя гайка.
Долго раздумывал Сережка, который взять. Щурил глаза,
отвертывался, даже помолился тихонько:
- Дай бог, мне досталась!
- Скорее бери!
- Левый!
Мишка причмокнул.
- Дурачек ты маленько приходишься! Я всегда в правой
держу...
Вытащил Сережка гайку проигранную, еще больше захотелось
есть. С ней сытнее было, а теперь все брюхо опорожнилось и во
рту нехорошо.
Мишка хвалился.
- Какой я счастливый! Приеду домой, чего-нибудь сделаю из
этой гайки или кузнецу продам за сто рублей.
Сережка настороженно поднял голову.
- Ну, за это - много больно!
- А что? она железная, куда хошь годится.
- Сто не дадут.
- Давай спорить на два куска!
Грустно стало Сережке. Прошли шагов двадцать, сказал он,
чтобы утешиться:
- Продавай, я еще найду - чугунную...

10.

За станцией дымились жарники. Пахло кипяченой водой, луком,
картошкой, жженным навозом.
Тут варили, тут и "на двор" ходили.
Голые бабы со спущенными по брюхо рубахами, косматые и
немытые, вытаскивали вшей из рубашечных рубцов. Давили
ногтями, клали на горячие кирпичи, смотрели, как дуются они,
обожженные. Мужики в расстегнутых штанах, наклонив головы над
вывороченными ширинками, часто плевали на грязные