"Кэтрин Нэвилл. Магический круг " - читать интересную книгу автора

земного лона. И дарит их только истинно верующим.
- Haш брат сможет поделиться с тобой своими переживаниями, - заверила
Марфа Иосифа. - Сейчас он гуляет в саду с другими гостями.
- И Мариам с ними? - спросил Иосиф.
- Учитель, тебе и правда надо бы как-нибудь повлиять на нее, - вдруг
сказала Марфа, словно вспомнив о чем-то важном. - Все утро ее носило вместе
с вами по холмам, а сейчас она опять в саду с твоими учениками и их
близкими. Ее интересует только философская болтовня, а жизнь-то проходит, и
реальность набрасывается на нас, как тяжелый вьюк на спину осла. Тебе бы
нужно усовестить ее.
Учитель пристально посмотрел на Марфу, а потом заговорил с горячностью
и страстностью, совершенно ошеломившей Иосифа.
- Я люблю Мариам, - сказал Учитель ее сестре, хотя голос его был скорее
сердитым, чем любящим. - Я люблю ее больше, чем родную мать, больше, чем
Иосифа, воспитавшего меня. Я люблю ее больше всех моих братьев, даже тех,
кто был со мной с самого начала. Существует некий союз, узел, узы
взаимопонимания, связывающие Мариам со мной; они сильнее всего, и ничто не
сможет разорвать этот узел, даже смерть. Неужели ты воображаешь, что для
Мариам важнее суетиться, помогая тебе готовить еду, пусть и на толпу гостей,
чем посидеть у моих ног на час дольше, пока я еще с вами?
Иосифа поразила жестокость Учителя. Как мог он упрекать женщину, только
что превозносившую его до небес за спасение жизни их брата и три дня
готовившую угощения для него самого с учениками и для множества незваных
гостей?
Иосиф заметил, как у Марфы задрожал подбородок и глаза наполнились
слезами. Но когда он уже собрался вмешаться, настроение Учителя опять вдруг
переменилось. Марфа попыталась закрыть руками залитое слезами лицо, но
Учитель завладел ими, склонил голову и поцеловал ее натруженные, испачканные
тестом и мукой ладони. Вновь заключив ее в свои объятия, он поцеловал ее в
голову и, успокаивающе покачивая, начал поглаживать по спине. А когда она
перестала плакать и вроде бы успокоилась, он отстранился и внимательно
посмотрел на нее.
- Марфа, Мариам выбрала верный путь, - мягко сказал он. - Пусть каждый
из нас отдает согласно нашим личным способностям. Никого нельзя порицать за
исполнение воли Отца нашего, - добавил он в заключение и решительно
направился в сторону террасы, взяв под руку Иосифа, не успевшего даже
осознать, что произошло.
На огороженном стенами зеленом участке за домом приглашенные гости
толпились вокруг столов, ковров и других приспособлений, устроенных для них
под сенью увитого виноградными лозами навеса, протянувшегося к фруктовому
саду. А за этими старыми, изрядно побитыми ветром и дождем каменными
стенами, на тенистых берегах небольшой речки могли отобедать незваные, но
все равно желанные гости.
В беседке под виноградными лозами, уже развернувшими первые листочки,
Иосиф увидел рыбаков из Галилеи: Андрей и брат его Симон тихо беседовали о
чем-то со своими приятелями из почтенного дома Зеведея, Иоанном и Яковом,
которых он обычно называл "гром и молния" за их порывистую вспыльчивость и
страстность. Рядом сидел юный Марк, нареченный позже Иоанном; он пришел на
сегодняшний праздник из иерусалимского дома своей матери.
Иосиф слегка испугался, видя, как много ближайших учеников и их