"Фридрих Незнанский. Операция "Фауст" ("Марш Турецкого")" - читать интересную книгу автора

Я выкуриваю целую сигарету, прежде чем решаюсь ответить. Меркулов ждет.
- Понимаешь, у нас с ней... в общем... мы устроили - тут вечеринку, я
здорово перебрал и... Костя, клянусь тебе, это как-то само получилось
Я знал, что я был по крайней мере смешон, но Меркулов и не думал
смеяться. Он смотрел на меня так, как будто видел меня первый раз в жизни.
- Ты понимаешь, Костя...
- Нет, я не понимаю. Но это твое личное дело, сугубо личное дело...
- Она хотела мне позвонить домой по телефону, но меня не было... то
есть я был, но отключил телефон. Но это другая история... - Я наношу себе,
как утопающему, последний удар веслом по голове.
- Телефон?! Подожди, подожди, Саша. - Меркулов стал торопливо крутить
телефонный диск. -Леля, Лелечка, ты говорила, что позавчера мне кто-то
звонил? Нет, нет, позавчера, когда я был в Доме архитектора, мы провожали
Танасевича на пенсию... Нет, ты точно вспомни, что она сказала? Как ничего?
Ведь она меня как-то называла? Так, так.-Меркулов взял авторучку,
приготовился записывать. -Это точно- она попросила "товарища Меркулова"?
А-а, значит, она сказала: "Можно мне поговорить с Меркуловым?" Без
"товарища"?.. Да, Леля, это очень важно. Так, так. В котором часу это было?
Часов в одиннадцать или чуть позже. - Меркулов быстро записывал.
Это звонила Ким. У нее такая привычка называть всех просто по
фамилии... Была такая привычка...
- Саша, она сказала: "Мне надо поговорить с Меркуловым по личному
вопросу, не как со следователем". Ты знаешь, когда так говорят, я уверен,
что со мной хотят говорить именно как со следователем. Ты думаешь, что это
она звонила?
Меркулов задает этот вопрос просто так. Он тоже знает, что звонила Ким.
И вид у него очень расстроенный, потому что он ощущает причастность к моему
черному делу.
- Почему она больше никому не сказала-вот что меня тревожит.
- Она не успела, Костя. Она, кроме моей, знала еще твою фамилию. Она
мне звонила, вероятно, долго, а телефон не отвечал, а потом узнала в
справочной номер твоего телефона. После одиннадцати позвонила тебе, а в
четверть первого пришли они-в темных куртках. Она посмотрела в глазок и
впустила их. Значит, хорошо знала хотя бы одного. Но она не ждала опасности.
Иначе не открыла бы дверь...
- Ты понимаешь, что это значит?
- Понимаю, понимаю. Эти двое каким-то образом связаны с опасностью,
которую она чувствовала или о которой знала, но именно этих - в куртках -
она не подозревала.
- Ты обрати внимание - они даже не пытались инсценировать ограбление,
но не оставили ни одного письма, ни одной записной книжки. Для чего они им
понадобились? Или в них было что-то, чего никто не должен знать? Именно это
нам и предстоит выяснить и как можно скорее...
Я медленно ехал по Гоголевскому бульвару к Кропоткинской. Вот здесь, в
переулке за Филипповской церковью я прожил шесть лет в маленькой нескладной
комнатенке, в перенаселенной квартире с минимальным количеством удобств. Мне
казалось, что это было так давно, а ведь прошел всего год с того момента,
как председатель месткома вызвал меня к себе и торжественно объявил:
- С тебя причитается, Турецкий. Получаешь однокомнатную квартиру на
Фрунзенской набережной...