"Ниамару. Стрелы судьбы " - читать интересную книгу автора

- Отвянь! - огрызнулся Иван.

***

Темное сонное забытье, хмельное, туманное-дурманное. И чье-то легкое
дыхание рядом и чьи-то нежные тонкие пальчики убирают волосы с лица,
стягивают ткань - такое грубое, неуместное препятствие для них. Глаза
синие-синие, не бывает таких в жизни. Васильки - нет васильки теплые,
земные. А это волшебство с холодными искорками, как в глубине драгоценного
камня. Но губы теплые, а кожа под ними становится горячей. Лицо слишком
красивое, чтобы быть правдой. Мрамор. Нет - хрусталь в серебряной дымке.
Серебро, накрывает сказочным водопадом, окуная в экзотический аромат. Руки
скользят туда, куда нельзя, разливая запретную нежность. Тело тонкое гибкое,
совершенство, пойманное в полуреальные границы плоти, принадлежащей фее. Фее
любви. Оно танцует и увлекает в дали, где еще не бывал, только стыдливо
заглядывал. Нет не дали - вершины. Небеса, к которым взлетаешь на
мучительно-сладких крыльях, а потом срываешься вниз под мелодичный
хрустальный колокольчик - ее вздох или смех...
Иван открыл глаза и снова закрыл их, пытаясь удержать обрывки какого-то
чудесного сна. Но они быстро растаяли. Он сел - кикиморы в постели, к
счастью, не было. На сундуке рядом с кроватью стоял кувшин с квасом -
какая-то сердобольная душа позаботилась. Иван с наслаждением приложился к
квасу. Голова гудела, но не сильно. В дверь постучали.
- Кто там? - спросил царевич.
- Это я, - раздался из-за двери знакомый, чуть с хрипотцой голос
Корвеня.
- Заходи, друг. Нашел, куда стучаться!
- Ну, все-таки терем молодых, - отозвался тот.
- Да какие там... - Иван с досадой махнул рукой, - Ты-то, небось, всю
ночь за какой-нибудь красоткой ухлестывал?!
- Ох, не суди, коль не знаешь, - загадочно усмехнулся Корвень.
- Неужель, зазноба какая у тебя появилась, а? Ну-ка выкладывай! Хоть ты
меня порадуй, что у тебя все как у людей.
- Вот уж этим не порадую! Еще не родилась та женщина, что привяжет
вольного охотника, - а в темных соколиных глазах за смешинками прячется
что-то, ой прячется, -
- Вставай давай! Жена твоя уж давно на ногах. Да и пир опять силу
набирает, а ты тут валяешься.
- Эх, спасибо тебе, Корвень!
- Да за что ж, Ванька?
- Да просто за то, что ты есть.
Целый день они с Корвенем пили да гуляли, вспоминая еще недавние свои
лихие проделки. Но вечером друг твердой рукой отвел царевича в терем, что
тот расценил как жестокое предательство, но был уже слишком пьян, чтобы
спорить.
И опять разноцветный туман, и синие бездны, и серебряная завеса от
всего мира, и сладкая беспомощность, и теплые волны, превращающиеся в
обжигающий прилив.

***