"Нибур. Зарисовки: Дуб; Нет худа без добра; Старое дерево" - читать интересную книгу автора

- ворчит и топочет уже, не зверек, а, пожалуй, вепрь страшный. Брат с
племянником спят, а мне уже не до сна. Может быть, разбудить их?! А за
стеной палатки наступает какой-то лесной разгул: "У-у-ух! Хр! У-у-ух!
Хр!". А шорохи копошащихся мышек (или кто это там?) слышны уже со всех
сторон, подбираются под самую нашу палатку. Ох, и натерпелся я!

Но ночь заканчивается, стихает и ночная жизнь. Под утро я уснул.

Утром брат посмеивался над моими ночными страхами. Когда-то и он впервые
пережил такое. Говорит: "Было дело... Тоже проснулся ночью, слышу, кто-то
топочет так громко, ну не меньше чем медведь! Все ближе и ближе! Не
выдержал, взял топор, осторожно вылезаю из палатки - а это ежик! В ночной
тишине каждый шорох гипертрофируется в грохот. И сегодняшние твои ночные
страхи - ерунда. Это какие-нибудь мышки бегали".

Наверное, он был прав. Однако, осмотрелись и увидели невдалеке в мокрой
траве уходящую с острова по краю болота строчку следов, видимо кабаньих.
Да и филин-то ухал настоящий!

Позавтракали и принялись опять собирать ягоды. Приноровились, стали
находить клюкву покрупней в траве, а не на болотных кочках, как обычно.
Худо-бедно, но набрали литров по десять-пятнадцать. Рюкзаки потяжелели.
День к концу, пора выбираться из болота. Собрались и пошли примерно той же
дорогой, что и пришли сюда. Немного, наверное, ушли в сторону. Стало
темнеть, а до спасительного леса еще далеко. Идти по глубокому болоту, да
еще с клюквой - вдвойне тяжелей. Мне, малотренированному, особенно трудно.
Стало страшновато! Вот-вот упадет непроглядная тьма, и нам уже не
выбраться, хоть ночуй в болоте. Но на последнем дыхании все же успеваем к
спасительному берегу уже почти в полной темноте. Отдохнули, пошли ночным
лесом к железнодорожной насыпи. Через час-полтора были на станции, спустя
еще пару часов прибыл поезд.

Обратный путь тоже непростой, но тоже туристами отлажен. На вечернем
Ленинградском поезде добрались до станции Бологое. Там пересели на поезд,
следующий из тогда еще Ленинграда в Крым. Поезд шел без захода в Москву,
мы поспали несколько часов, нас разбудил проводник, и мы вышли в Твери,
тогда еще Калинине. Здесь в вокзале дождались первой электричке в Москву и
рано утром в понедельник прибыли домой.

С того похода прошло много лет. Много чего было в жизни. И брата вот уже
нет... Но та пронзительная тишина - помнится до сих пор! Мне даже кажется,
что накопленный тогда запас той тишины еще до конца не израсходован и
сейчас порой поддерживает меня в минуты стрессов.


Снегири


В конце зимы все чаще стал слышать характерное попискивание-поскрипывание
незнакомых птичек. Сижу у окна за компьютером - слышу, иду по аллее на