"Виктор Николаев. Живый в Помощи ("Записки афганца" #1) " - читать интересную книгу автора

- Вылезай!
Осоловевший и разомлевший, ничего не соображающий от перегрева парень с
овечьей покорностью выполз из-под машины. Ему тут же залепили рот кляпом и
связали. Остальных из тенечка выволакивали точно так же. Их оружие держали в
руках сидевшие на корточках молчаливые, смотревшие исподлобья бородачи.
Смешливый мальчишка-"душок" вкапывал в землю кол, старательно заточенный
солдатской лопаткой, как игла. Солдаты, парализованные до окаменелости,
следили за его добросовестной работой. Как только она бьша закончена,
толстый черный "дух" что-то глухо гаркнул. Первьм подхватили сержанта,
поставили на голову и мгновенно раздели. Боец беззвучно истекал обильной
слюной. Пощечинами его привели в чувство, и наперебой бормоча какие-то
заклинания, стали опускать на кол. Кол безшумно и быстро вошел до живота. Но
сержант молчал. После этого "духи" отпустили русского и, впившись в него,
глазами, стали смотреть на медленно-медленно оседающее на кол тело под
тяжестью собственного веса. Минут через пятнадцать это мучительное движение
к земле прекратилось, и конвульсии угасли. Кровавое острие кола торчало из
левого глаза мученика. Его руки, связанные за спиной, непроизвольно, от боли
переломали себе все пальцы. Сержант молчал даже в момент агонии.
Оставшимся "бачатам" поочередно отрезали головы и сложили пирамидкой на
кабине, обернув их прищуренные взгляды на Восток. Но одного солдата оставили
живым. Его, сошедшего с ума, привязали собачкой к сержантскому колу, и
неспешно исчезли, забрав отрезанные уши для отчетности. "Аллах акбар!"
Не шелохнувшегося во время рассказа Виктора поразил не столько сам факт
изуверства и жестокости, сколько смиренномудрый тон повествования о живьем
посаженном на кол сержанте. Пройдет совсем немного времени, и сам Виктор
будет вынужден говорить о погибших товарищах таким же безразличным, на
первый взгляд, тоном, а на самом деле единственно правильным, впитанном нами
с молоком матери, без истерик и кликушества, каким говорили о погибших
однополчанах вернувшиеся и с Куликова, и с Бородинского, и с Прохоровского
полей Наши пращуры. Вечная им память! Упокой, Господи, их души в селениях
праведных.
Ночью на пришедших в Кабул газнийских "вертушках" Виктор отправился к
месту своей афганской службы. Через сорок пять минут полетного времени он
оказался на базе "Скоба", которая на долгое время стала для Виктора родным
"домом".

Здравствуй, "Скоба"!

База примостилась на высоте двух тысяч шестьсот метров над уровнем
моря, или лучше сказать - над уровнем безкрайнего песка громадной пустыни,
среди лысых кривобоких холмов, переходящих в высоченные отвесные скалы.
Вдалеке виднелись еле различимые при вылупившейся луне скудные чахлые
деревца.
Недельный срок дотошной подготовки к войне вновь прибывших офицеров
быстро привел в подобающее чувство. Тщательное изучение оперативно-боевой
обстановки вперемежку с ценными рассказами бывалых, отвоевавших свой срок
офицеров, дорисовали во всех подробностях обстановку, в которой предстояло
жить и воевать.
Инструктировали по очереди офицеры-вертолетчики "Скобы" и десантники
Батиной "Чайки". Отвоевавшие пытливо вслушивались в наставления своих