"Виктор Николаев. Живый в Помощи ("Записки афганца" #1) " - читать интересную книгу автора

Чинно, своим, порядком потекла служба Христу.
"Приидите поклонимся и припадем Христу Цареви нашему Богу..."

Виктор осторожно подул на плоский уголек в кадиле.

"Приидите, поклонимся и припадем Самому Христу Цареви и Богу нашему..."

Уголь ровно отозвался на дуновение таинственными всполохами алого и
желтого каления по всей поверхности. Осталось положить на уголек несколько
зернышек ароматного афонского ладана, и кадило готово. Мистический дым этой
малой жертвы Господу устремился через крестообразные отверстия кадильного
куполка вверх, к сводам Казанского собора. Батюшка, не глядя на Виктора,
благословил кадило, уверенный, что бравый "афганец" в нужном месте, и принял
его в свою руку, ловко вдев указательный палец в кадильные кольца. Как и
положено по чину, алтарник приложился к руке священника, которая уже
раскачивала кадило, источавшее обильные клубы христианского фимиама и
издававшее глуховатые металлические звуки медными цепочками.
И дым духовного сражения наполнил весь алтарь, когда отец Александр
обошел Престол, с четырех сторон кадя первейшей храмовой святыне. Духи зла в
виде остатков суетных мыслей и малодушных вздрагиваний чувств о мирском,
житейском стремительно бежали прочь - в окна, двери, в подпол храма. И духи
злобы поднебесной бежали дальше - в несчастные души десятков тысяч людей,
которые жили в этой округе. И там в их сердцах, не огражденных крестом и
верою, они присоединялись к уже угнездившемуся там прежде злу. И души
томились недоумением: от чего же жизнь такая унылая, безпросветная,
тягостная - дом и работа, дом и работа, дом и работа, и пьянка: одна
радость, от которой тошно?

"Миром Господу помолимся!.."

Матери и бабушки, и дети окрестных жителей уже облачались в латы
православной мольбы. Христово воинство выравнивало свои грозные ряды,
собиралось духом и возглавляемое Пастырем присоединялось к могучим отрядам
Небесных Сил. И шла, и шла молитва друг о друге, о близких и сродниках, о
храме, о веси и граде, о Державе Российской, о всем мире.
И зло не выдерживало натиска, и выпрыгивало на миг из уюта черствых
сердец близ живущих маловеров. И что-то простое - хорошее и доброе приходило
на ум и сердце тех людей, им совершенно непонятное. Приходило то, что
христиане зовут Надеждой. И пусть на мгновение их жизнь обретала смысл и
ясность, чтобы пережить еще одну ночь (малую смерть) и воскреснуть для
нового дня...
Виктор внимательно следил за ходом службы, чтобы не дай Бог, оказаться
нерасторопным и нарушить благоговейный чин Успенской Всенощной. Все время он
чувствовал на себе взгляд Божией Матери. Именно взгляд "Державной" поднимал
дух Виктора горе, и внутренним взором он как бы обозревал Москву и всю
Россию...

"...великого Господина нашего Патриарха Московского и всея Руси..."

И как бы видел тысячи и тысячи русских храмов, где в то же время единым