ПРОЛОГ ГЛАВА ПЕРВАЯ ГЛАВА ВТОРАЯ ГЛАВА ТРЕТЬЯ ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ ГЛАВА ПЯТАЯ ГЛАВА ШЕСТАЯ ГЛАВА СЕДЬМАЯ ГЛАВА ВОСЬМАЯ ГЛАВА ДЕВЯТАЯ ГЛАВА ДЕСЯТАЯ ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ БОГИ ДАРНАТСКОГО И ШУРРЕТСКОГО ПАНТЕОНА ЗАБЫТЫЕ БОГИ

Андрей Астахов

Колыбель тени

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Хижина была построена совсем недавно - просторная, крепкая и ухоженная. В ней еще стоял крепкий аромат сосновых стружек и смолы. Внутренние простенки из тщательно оструганных досок делили ее на несколько маленьких комнаток. Самая большая играла роль горницы, две меньшие предназначались для отдыха. Вислав, которому два ночи, проведенных под открытым небом, теперь напоминали о себе болями в суставах, сразу приободрился, увидев эти кровати. Ла Мар быстро разжег масляный фонарь, поставил его на стол и повернулся к гостям.

- Сейчас разожжем огонь, и можно готовить ужин, - сказал он. - Садитесь, отдыхайте, я схожу в кладовую.

Вислав опустился на полено, заменяющее табурет, шумно вздохнул. Каста бросила на него ироничный взгляд.

- Устал? - спросила она.

- Устал. Годы берут свое.

- Тоже мне, старик! На тебе землю пахать можно. Тебе сколько лет?

- Много, женщина. Вдвое больше, чем тебе.

- И верно, старик, клянусь Берис. - Каста засмеялась. - Еще хватает наглости приставать ко мне.

- Так хочется же напоследок настоящей любви! - Вислав осмотрел хижину. - Хороший дом. Этот Ла Мар на все руки мастер.

- Это не мой дом, - охотник за вампирами появился в дверях, держа в одной руке копченый окорок в веревочной сетке, а в другой - объемистый кожаный мешок. - Это один мой приятель-лесоруб постарался. Место здесь хорошее, укромное, неподалеку есть ручей. Когда я бываю в этих краях, останавливаюсь здесь. Тьерен не против, он славный малый. Когда-то я вылечил его жену от мышиной лихорадки, и Тьерен с тех пор считает меня другом. Даже позволил мне устроить в кладовке у дома небольшую лабораторию.

- Лабораторию?

- Место, где я храню свои припасы и готовлю кое-какие снадобья.

- Интересно, - оживился Вислав. - А взглянуть можно?

- Потом, - ответил Ла Мар и почему-то опустил глаза. - Давайте лучше займемся ужином.

Маг быстро развел огонь в очаге и вышел, чтобы принести еще дров. Каста закончила осматривать горницу, села напротив Вислава, вытянув ноги.

- О чем думаешь? - спросил Вислав.

- Ни о чем. Просто наслаждаюсь покоем. Хорошо, когда разум отдыхает от мыслей, а задница от седла.

- А я думаю, правильно ли мы поступили, ввязавшись в это дело. Хотя, как я понимаю, выбора у нас не было.

- У меня - да. А у тебя он пока еще есть.

- Ты так говоришь, будто мое общество тебя тяготит.

- Ты сам только что сказал, что сомневаешься в правильности своего выбора. Значит, колеблешься. А я не люблю тех, кто колеблется.

- Вы что сидите? - Ла Мар ввалился в горницу с охапкой дров в руках, не дав Виславу ответить. - Солнце уже садится, а ветчина сама себя не зажарит.

- И то верно, - Вислав, поймав выразительный взгляд Касты, полез в мешок Ла Мара, начал вытаскивать оттуда узелки с крупами, солью, сушеными овощами. - А ты аккуратный парень, Ла Мар.

- С чего ты решил?

- Гляжу на твои припасы. Тряпочки чистенькие, узелки аккуратные. Будто женщина все это собирала.

- А, ты об этом…Это все моя помощница.

- Наш друг полон загадок! - засмеялся Вислав. - Говорит о неизвестной помощнице и при этом краснеет, как девица.

- Я, наверное, должен был открыться вам с самого начала, - помолчав, сказал Ла Мар. - Ладно, лучше поздно, чем никогда. Виола, девушка, которая мне помогает… Словом, она не совсем обычная девушка.

- Конечно, она ведь охотница за вампирами! - воскликнул Вислав.

- И сама вампир, - добавила Каста, глядя на Ла Мара. - Деаргду.

В хижине стало тихо. Только в очаге трещали разгорающиеся дрова. Каста и Вислав смотрела на Ла Мара, а маг смотрел на огонь. А потом решился.

- Ты говорила с сидкой? - спросил он Касту.

- Да. Поэтому давай играть в открытую, Ла Мар. Нам как-никак в бой вместе идти.

- Ты права, - ответил маг и шагнул к двери. - Но я прошу тебя, Каста, не открывать Виоле, кто она. Она не знает о своей сидской природе. И считает себя обычным вампиром-человеком. Истинная роль Виолы во всей этой истории еще не определилась. Пусть все остается так, как есть. Идемте со мной.

Лаборатория, о которой упоминал Ла Мар, располагалась за кладовой, в обширной землянке со срубными стенами и дощатым полом. Землянка соединялась с кладовой низкой дверцей, в которую пришлось проходить низко нагнувшись. В свете нескольких ярко горящих фонарей Вислав увидел два длинных стола вдоль стен, уставленных тиглями, ступками, ретортами, керамическими и стеклянными бутылками и прочим алхимическим добром. В углу, под жестяным вытяжным коробом, рдели угли в небольшом горне. Стройная молодая девушка в холщовой рубашке, коротких штанишках и замшевых мокасинах на босу ногу грела над углями закопченный тигль, ухватив его длинными щипцами. Несмотря на вытяжку, в землянке крепко и едко пахло серой.

- Виола де Ваи, - сказал Ла Мар. - Вот она, милая моя помощница.

- И еще собака, - виновато улыбнувшись, добавила Виола. - Это чтобы вы не спрашивали, откуда я тут взялась.

- Я бы не спросила, - Каста подала девушке руку. - Ла Мару следовало познакомить нас раньше.

- Увы, Каста, пока светит солнце, я могу быть только собакой. Ла Мар сказал вам, что я вампир?

- Что за субстанцию со скверным запахом готовит милая девушка? - поинтересовался Вислав, делая вид, что последние слова Виолы нисколько его не удивили. - Тут дышать нечем.

- Пережигает соль Эшера, - ответил за Виолу Ла Мар.

- Соль смерти? Три части порошка киновари, пять частей очищенной поваренной соли, по две части медного купороса, порошка серебрянки, кристаллов Гуллера и осиновой золы. Развести в крепком растворе зеленого уксуса и выпаривать в кальцинаторе. Причем тут сера?

- Ты что, алхимик? - Ла Мар с удивлением посмотрел на рэшийца.

- Мой друг, ты совсем забыл, что когда-то я тоже охотился на вампиров. - Вислав оглядел реактивы и посуду на столах. - Если у тебя найдутся кое-какие ингредиенты, могу поделиться своими рецептами. Если, конечно, интересно.

- Замечательно, - сказала Каста, подмигнув Виоле. - Вот и готовьте зелья, а мы с Виолой пойдем, погуляем. Солнце уже село, так что девочке пора подышать свежим воздухом, а не этой вонью. А вы можете дышать ей дальше. Авось, сварганите на пару что-нибудь стоящее. Как тебе моя идея, Виола?

- Отличная идея, - девушка с улыбкой передала щипцы Ла Мару. - Извини, дорогой.

- Холодно, - сказала Каста, когда они вышли из погреба. - Иди, оденься.

- Вампиры не чувствуют холода и зноя, - с какой-то грустью ответила Виола. - Ты ведь хотела поговорить со мной, верно?

- Ты не похожа на вампира. Что с тобой случилось?

- Укус. Ла Мар спас меня. Он единственный, кому я могу доверять.

- Мне очень трудно поверить в существование вампиров, милая.

- Трудно? - Виола широко улыбнулась, и Каста почувствовала, как тяжелый ужас льдом оседает на ее сердце. - А теперь?

- Прекрати. Во имя Шантэ, никогда больше при мне так не улыбайся.

- Я напугала тебя?

- Нет. Мне просто стало тяжело на душе. Ты сильная, если можешь с этим жить, - Каста протянула девушке руку. - Прости меня, милая. Я должна была поверить тебе на слово.

- Ты хотела о чем-то поговорить со мной?

- Девочкам иногда надо посекретничать. Отойдем подальше.

Виола покорно направилась за Кастой к краю лужайки. Здесь Каста села на большое бревно, жестом предложила девушке сесть рядом. Какое-то время они сидели молча и смотрели на темное закатное небо.

- Ты любишь Ла Мара? - наконец, спросила Каста.

- Люблю, - с некоторым вызовом в голосе ответила Виола. - Хочешь мне сказать, что тоже в него влюблена?

- О, нет! Можешь меня не ревновать, девочка. Я ведь для того и вызвала тебя на этот разговор, чтобы объясниться. Не хочу, чтобы ты меня в чем-нибудь подозревала.

- Понимаю. Ты любишь Вислава?

- Только как друга. Если вздумаешь в него влюбиться, я не стану возражать.

- Ты шутишь! - У Виолы округлились глаза. - Он же старый.

- Не старше Ла Мара. Запомни, я тебе не соперница. То, что собирается сделать Ла Мар, он делает только ради тебя.

- А ты?

- У меня своя война. И свои причины быть здесь. Но я хочу тебе помочь. И хочу, чтобы считала меня своим другом.

- Как так получилось, что ты стала воином?

- Наверное, я родилась под несчастливой звездой. Так сложилась моя жизнь. Сейчас мне кажется, что другой я никогда не была. Будто родилась в этом панцире и с мечом в руке.

- У тебя никогда не было семьи?

Каста не ответила. Просто сняла с шеи медальон, открыла крышку и протянула Виоле.

- Сын? - Виола кончиками пальцев погладила мягкую светлую прядку волос в медальоне.

- Дочка. Элеа.

- Она жива? Прости, - смутившись, добавила Виола, увидев, что Каста покачала головой. - Вампиры?

- Чума.

- А твой муж? Отец Элеа?

- Он сейчас вместе с ней, - Каста взяла медальон из пальцев Виолы. - А я жива только верой в то, что однажды увижу их.

- У меня тоже есть мечта. Я хочу, чтобы я и Ла Мар…

- Я поняла. Я видела твои глаза, когда мы вошли в подвал. Как ты на него смотрела. Такое не выскажешь в словах. Все твои желания были в твоем взгляде. Поверь мне, Ла Мар сделает все, чтобы ты стала прежней. Он избавит тебя от проклятия.

- Ты думаешь, это возможно?

- Человек редко получает то, что хочет. Но порой такое чудо происходит. Три года я была цирковым бойцом. Дралась на арене цирка в Дарнате, убивала людей и зверей на потеху толпы. И при этом мечтала умереть. Отправиться на Теневую Сторону, чтобы встретиться с Айлором и Элеа. Казалось бы, как просто мне было осуществить мое желание. Достаточно было всего один раз поддаться, вовремя не отбить щитом удар, не уклониться от прыжка зверя, броситься на острие копья. И все кончилось бы. Но так устроен человек, что борется до последнего. Сражается с судьбой даже, когда его сердце леденит черное отчаяние. После каждого сражения я лежала на своей циновке в кубикуле и думала: вот, опять ты не дала себя убить, Каста! А потом понимала, что сделала это не потому, что испугалась боли, страдания, смерти. - Каста невесело засмеялась. - Знаешь, чего я боялась, Виола? Что мой труп, искромсанный, голый и необмытый, покрытый кровью и предсмертными испражнениями, швырнут в общую могилу для рабов, кишащий червями и крысами огромный страшный ров близ Дарната. А потом я своими глазами увидела этот ров и поняла, что не зря все эти три года сражалась за свою жизнь. И я нежданно-негаданно получила то, о чем мечтала. Я стала свободной. Я вернулась на родину. И у меня есть цель - жить так, чтобы в назначенный час, когда Некриан приведет меня к моим незабвенным, они узнали меня и встретили с радостью и любовью.

- Зачем ты мне это говоришь?

- Хочу, чтобы у тебя тоже появилась уверенность.

- Я устала, - Виола тряхнула головой, ее глаза подернулись льдом. - Ты даже не представляешь, как страшно быть вампиром. Однажды в Менайере я видела прокаженного. Он стоял у городских ворот - в город его не пустила стража. И просил милостыню. Сердобольные люди издали швыряли ему мелкие монетки, и он подбирал их своими изуродованными руками. До него было несколько десятков футов, но я могла чувствовать исходивший от него страшный смрад. Это был запах разложения. Он был жив, и в то же время мертв. Люди по сути похоронили его заживо, не испытывали к нему ничего кроме отвращения и страха. Боялись его. Когда Кольер привел меня в ту крепость и отдал вампирам, я поняла, что умерла. Что теперь стала такой же, как эти твари - живым мертвецом, которого нормальные люди ненавидят и боятся. Как того несчастного прокаженного из Менайера. Но ведь прокаженный был не виноват в том, что стал таким. Это болезнь сделала его изгоем, пугалом. И я не виновата в том, что стала вампиром. Не знаю, почему Ла Мар тогда сохранил мне жизнь. Иногда я благодарна ему за это, все-таки он оставил мне надежду. А иногда…

- Ла Мар поступил правильно, - Каста ласково пожала пальцы девушки. - Он любит тебя и поможет тебе. И мы с Виславом поможем, чем сможем. Верь, что все будет хорошо.

- А что мне еще остается, кроме веры? - Виола убрала с лица упавшие волосы. - Ты, наверное, замерзла. Пойдем в дом. Нам еще надо сварить ужин для наших мужчин.

Густой суп из ветчины с бобами почти сварился, когда в хижину вернулись мужчины. По их довольным лицам Каста поняла, что Вислав и Ла Мар нашли общий язык.

- Отличная лаборатория, - объявил Вислав, подавая Касте берестяной туесок с темной едко пахнущей мазью. - Возьми, женщина, и смажь этим свой клинок.

- Что это за гадость? - Каста, морщась, понюхала мазь.

- Веланский жгучий жир. У Ла Мара нашлись все необходимые снадобья для его приготовления.

- Вампиры гораздо менее подвержены боли, чем люди, - пояснил Ла Мар, усаживаясь за стол. - А этот состав, попав в рану, причиняет вампиру нестерпимую боль и вызывает у него шок. Я слышал о веланском едком бальзаме, но рецепта не знал. А теперь знаю.

- Если есть сулема, серный колчедан, аконитовое желе, адский камень, горное масло и скипидар, приготовить такое зелье сможет даже студент-первогодок, - пророкотал Вислав. - А действует оно превосходно, лично однажды проверил.

- Когда я слушаю ваши разговоры о вампирах, мне кажется, что я сошла с ума, - сказала Каста Ла Мару. - Или вы просто издеваетесь надо мной. Разыгрываете меня втроем - ты, Виола и Вис.

- Видишь, ты с трудом веришь в то, что это правда. Даже несмотря на то, что Виола здесь, рядом с тобой. Наверное, ты все еще думаешь, что во всем этот есть какой-то хитрый магический трюк и ничего больше.

- Я верю в то, что видела. И теперь, увидев Виолу, понимаю, что вампиры есть. Если честно, я бы предпочла, чтобы их не было.

- Это и есть самое страшное, Каста, - заметил Ла Мар. - Вампиры сумели убедить людей, что их нет. Что все разговоры о вампирах всего лишь нелепые суеверия и глупые сказки. Но хуже всего то, что у вампиров есть союзники среди людей. Они знают правду, и все равно внушают прочим, что все разговоры о Ночном Братстве - всего лишь предрассудки, дурацкие фантазии глупого необразованного мужичья. Я и сам восемь лет назад представить себе не мог, что однажды поверю в существование кровососов, да еще в Селтонии. Поэтому мне до сих пор кажется, что все происходившее со мной за эти годы приснилось мне в страшном сне.

- И много вампиров ты убил, Ла Мар? - поинтересовалась Каста.

- Я не считал. Наверное, не меньше четырех десятков. Может, больше. И что самое ужасное - с каждым годом я все чаще встречал этих тварей. Только в этом году я прикончил тринадцать упырей. Может быть, я просто стал опытней, а может, что Братьев просто становится все больше и больше.

- Почему их называют Братьями? Там что, только мужчины?

- Нет. Это название взято из старинных книг по демонологии. Раньше считалось, что вампиризм и редкая болезнь крови, которую называют злокачественная кровоточивость, гемофилия - это одно и то же. Гемофилией болеют только мужчины, поэтому демонологи предполагали, что вампирами могут быть тоже лишь мужчины. Вот и называли кровососов Братьями или Братством. Сейчас это название лишь дань традиции. Мне приходилось видеть среди вампиров немало женщин и даже подростков. Вот только стариков среди них нет. Упыри не стареют.

- Ты, похоже, знаешь о них все, мой друг, - сказала Каста. - Тогда уж расскажи, откуда берутся эти твари.

- Этого никто толком не знает. В одной старинной книге я прочел, что человек, хоть раз попробовавший крови другого человека, обязательно станет вампиром. Что-то с ним происходит после этого. Знаешь, как волк - уж если напал раз на человека, будет нападать постоянно. А еще вампиризм заразен. Он как болезнь, что-то навроде бешенства, передается с укусами упырей. - Ла Мар бросил быстрый взгляд на Виолу, хлопотавшую у стола. - Одно знаю точно: вампиры никакие не восставшие мертвецы. Все намного сложнее - и страшнее.

- Место, которое мы ищем - может оно порождать вампиров?

- Возможно. Мне говорила об этом сидка, с которой ты тоже встречалась. По правде сказать, я бы очень хотел верить, что мы сможем единым махом покончить с этой напастью.

- И ты останешься без работы, Ла Мар, - заметил Вислав.

- Я буду счастлив, если услуги охотника за вампирами никогда никому больше не пригодятся. Я занялся этим ремеслом не по своей воле. Совесть заставила. Я видел, что люди страдают, а помогать им никто не собирается. Попробуй, докажи лекарям, жрецам или судебным приставам, что в очередной загадочной смерти замешаны Братья. Умер ребенок от непонятной болезни, а тебе твердят, что это просто горячка. Заболел и скончался молодой здоровый мужчина, на горле характерные ранки от клыков, а лекарь утверждает, что это порез от бритья на шее, что он воспалился и вызвал общее гнилокровие. Только в Агриануме и только за год я видел четыре случая гибели людей от укусов Братьев. И все делали вид, что ничего не происходит. Не верили, что такое возможно. Вот и решил начать свою войну.

- Садитесь ужинать, - позвала Виола, закончив собирать на стол.

После стаканчика конхобара принялись за похлебку. Ели молча, делая вид, что говорить больше не о чем. Лишь когда миски опустели, Каста решила продолжить тему.

- У каждого из нас своя цель в этом походе, - сказала она. - Я иду в Монсалидар потому, что такова воля Забытых богов, и я вынуждена ее исполнить, чтобы обрести саму себя. Вислав идет потому, что решил мне помочь. Виола идет за тобой, Ла Мар. А ради чего идешь ты?

- Ради Виолы, - не задумываясь, ответил маг.

- Хороший ответ, - сказала Каста, заметив, как просветлело лицо Виолы. - Я могу положиться на тебя.

- Ты считаешь, я не справлюсь?

- Теперь не считаю. Когда мы отправляемся?

- Завтра на рассвете. Если в пути нас ничто не задержит, послезавтра утром мы будем в Монсалидаре. И для начала нам придется договариваться с вайдорами.

- Вайдоры? - переспросил Вислав.

- Жрецы Велирры, древнего божества войны, не вошедшего в Пантеон. Говорят, Велирре поклонялись в этих местах еще во времена, когда Монсалидар принадлежал сидам. Магна Коллегия давно точит на них зуб - вайдоры не почитают никого из Пантеона. Знать не хотят других богов, кроме Велирры. Еретики, одно слово. Но они хорошие воины, и норрингский герцог Аксель Великий покровительствует им. Поэтому мы сможем попасть в Монсалидар только с разрешения старейшин вайдоров.

- Если надо договориться, будем договариваться, - сказала Каста.

- Давайте спать, - предложил Вислав. - Меня от этого воздуха и конхобара что-то морит. Но у тебя в доме только две кровати, Ла Мар. Куда определишь гостей на ночлег?

- Одна кровать нам с Виолой, а вторая…

- Э, нет! - Каста мотнула головой. - С Виолой лягу я. Не хочу, чтобы Вис всю ночь храпел у меня под ухом.

Ла Мар понял, что хотела сказать Каста. И его уважение и симпатия к этой удивительной женщине еще больше окрепли. Вряд ли у кого достанет мужества провести ночь в одной постели с вампиром! Каста давала понять, что полностью доверяет Виоле, не испытывает перед ней страха. А если и испытывает, то никак этот страх не проявляет. Виола тоже это поняла. И с благодарностью посмотрела на Касту. Единственным, кого разочаровали слова селтонки, был Вислав.

- Тогда не будем засиживаться за полночь, - сказал он и хлопнул себя ладонью по ноге. - Где моя кровать?

- Отдыхайте, - Ла Мар встал, набросил плащ. - Спокойной ночи.

- А ты? - спросила Каста.

- Надо приготовить кое-какие эликсиры. Они могут нам понадобиться.

- Я с тобой, Арен, - сказала Виола.

Ла Мар только развел руками. Слабо улыбнувшись Касте, Виола выпорхнула из дома следом за Ла Маром. Каста и Вислав остались одни.

- Теперь кровати в нашем полном распоряжении, - сказал Вислав. - И это меня совсем не радует.

- Почему это?

- Ты разбиваешь мне сердце, женщина. Тебе милей провести ночь с вампиршей, чем со мной.

- Она очаровательна, - сказала Каста. - Хотела бы я иметь такую сестру. И она безумно влюблена в Ла Мара.

- Еще одна горсть соли на мои раны. Всех любят, кроме меня.

- А Леодан? - Каста засмеялась. - Не завидую сейчас бедняге Фасису. Наш друг теперь попортит ему столько крови из-за нас с тобой, сколько ни один вампир не высосет.

- Я понял тебя, - Вислав шагнул к входу одной из спальных каморок. - Чтобы угодить тебе, постараюсь не храпеть. Обещаю.

- Да уж, сделай одолжение.

Каста задула фонарь, быстро распустила ремни панциря, стянула сапоги, поставила у изголовья Фламейон и залезла под одеяло из звериных шкурок. Только сейчас она поняла, что ужасно хочет спать. Думать о том, что может случиться в будущем, не хотелось. Главное выспаться.

- Спокойной ночи, Вис, - сказала она.

Ей ответил только громкий храп. Вислав и не собирался выполнять свое обещание.

Где- то далеко волки уведомили о своем присутствии тоскливым многоголосым воем. Ла Бантьен покосился на шнур в часах -он прогорел почти на две трети, и тусклый синеватый огонек колебался уже у самого поставца. Полночь давно минула, пора подумать об отдыхе. Однако спать почему-то не хотелось. Возможно, это волнение. А может, остаточное действие стимулятора, который он принял.

Маршал Салем де Фортан вздохнул во сне, перевернулся на другой бок, но не проснулся. Ла Бантьен посмотрел на догорающий шнур, потом на страницу своего дневника. Завтра у него вряд ли будет время на записи. Лучше еще немного пободрствовать.

«- Дорога от Эргалота до Монсалидара заняла у меня шесть дней, - писал Ла Бантьен, - дольше, чем я рассчитывал, но это не моя вина. Всему виной медлительные и тупые орки де Фортана. Я встретился с ними в Лашене, в сорока лигах севернее Эргалота. Их командир Шарлак Тархо - полный кретин, настоящий зверь, по недоразумению разгуливающий на двух ногах, а не на четвереньках, как ему полагалось бы. Однако мне нужна сила и мечи орков, а не их ум. Сам де Фортан прибыл чуть позже с остальными воинами. Орки слушаются его с полуслова, чем-то он их взял. Орки, обращаясь к нему, называют его «гахарт Салем» - вождь Салем. Уважают… Никогда не думал, что этих диких тварей можно приучить к воинской дисциплине…»

Ла Бантьен обмакнул перо в чернильницу, прислушался к звукам за полотняными стенами шатра. Волки больше не выли. Холодный ветер, трепавший шатер еще несколько минут назад, тоже стих, и вроде как даже теплее стало.

«- Я думаю, на де Фортана можно рассчитывать, если вайдоры не захотят добром пропустить нас к Клыкам Горы, - продолжал Ла Бантьен. - Он внушает мне доверие. Настоящий воин, старый боевой пес. Между прочим, у него забавное выражение лица - он как будто все время чем-то обижен. Ни разу не улыбнулся и не засмеялся. Приказ Брока прочитал с полным спокойствием и никаких вопросов не задал. Значит, готов действовать так, как я скажу. Уж не знаю, сколько вайдоров засели в Монсалидаре, но если они захотят драки, они ее получат. У де Фортана восемьдесят тяжеловооруженных орков, почти весь гарнизон Железного Замка. Плюс я и Моргвен. Моя красавица тоже кое-что умеет. Но я все еще надеюсь, что вайдоры не станут артачиться. Какими бы фанатиками они не были, но жить они хотят».

Снова вой. На этот раз слишком низко для волков, больше похоже на тягучий утробный рык. В этих диких лесах бродит немало всякого неведомого зверья. Ла Бантьен слышал, что близ Монсалидара видели огромных черных медведей в два человеческих роста величиной и гигантских кошек с кисточками на ушах. Проклятое место этот Монсалидар. Сидская магия, напитавшая за тысячелетия его камни, все еще сохраняет свою силу.

Де Фортан снова зашевелился, засопел. Внезапно налетевший порыв ветра хлопнул пологом шатра, ворвался внутрь, заставил Ла Бантьена поежиться. Протектор потянулся к кубку с пуншем, но напиток давно остыл. Пожалуй, самое время забраться под одеяло. Или выйти к оркам-часовым, которые греются у огромного костра снаружи.

«- Сегодня на закате мы встали лагерем на холме в пяти лигах южнее Монсалидара, на границе Лайферна, пограничного леса. Дальше начинаются владения вайдоров, и утром мы пересечем границу и войдем в Лайферн. Полагаю, за нами уже наблюдают. Такой большой отряд неизбежно привлек к себе внимание. Я сказал об этом де Фортану, но маршал только хмыкнул. Он или полностью уверен в своих орках, или…»

За пологом шатра послышался шорох. Ла Бантьен кинулся к выходу, одернул полог. Никого. Впереди, в десятке локтей от мага, пылал костер, вокруг которого расхаживали темные фигуры дозорных. Еще два костра пылали у края поляны, где были привязаны кони.

Ла Бантьен шагнул было обратно внутрь шатра, но тут внезапно ощутил на себе взгляд. Он порывисто обернулся, зашептал заклинание Обнаружения, ладонью направляя магический поток от правого к левому краю лагеря. Оранжевыми столбами полыхнули ауры орков, стороживших лошадей. Ауры самих лошадей слились в размытое красноватое свечение. Еще оранжевые вспышки, потом тепло от костра. Оранжевая аура, оранжевая, снова оранжевая… Ла Бантьен почти успокоился. На всякий случай он послал сканирующий пучок в сторону орочьих шатров. Только пятна бледного оранжевого света. А потом Ла Бантьен увидел Моргвен - Нерожденная стояла на самой границе круга света от костра и смотрела на лес. Ее аура была серо-лиловой. Серый цвет - цвет смерти.

А лиловый? Ла Бантьен не мог вспомнить, какое существо может иметь лиловую ауру.

- Что ты видишь? - спросил Протектор у существа, подойдя ближе.

- Я не вижу. Чувствую. Поток силы. - Моргвен показала пальцем на север. - Оттуда.

- Все правильно. Там Монсалидар, и мы идем туда.

- Сила там, - Моргвен издала странный шуршащий звук. Ла Бантьен мог поклясться, что раньше его Нерожденная не издавала подобного звука. - Там хозяин, и он ждет.

- Твой хозяин я. Запомни это.

- Конечно.

Опять шуршание, похожее на звук сыплющегося песка. Громкое и необъяснимое.

- Не подходи к оркам близко, - приказал Ла Бантьен прежде чем вернуться в шатер.

- Конечно…

Нет, эту тварь он уничтожит своими руками. Сразу после того, как найдет рельеф, о котором говорил Вархиш. Испепелит ее молнией или огненным шаром там же, в Колыбели Тени. И никогда больше не попытается создать нового Нерожденного. Ла Бантьен не мог понять, что же в Моргвен вызывает в нем такой темный и непонятный ужас.

Надо будет расспросить Вархиша, когда все закончится.

Ла Бантьен вернулся в шатер и допил остатки пунша, чтобы побороть озноб. Де Фортан крепко спал. Шнур в часах прогорел полностью, осыпавшись пеплом на походный столик. Снаружи опять поднялся ветер, и в шатре стало холодно.

Озноб не проходил. Ла Бантьен улегся на койку, завернулся в плед и попытался заснуть.

Что могли означать слова Моргвен: «Там хозяин, и он ждет?»

Ла Бантьен еще какое-то время размышлял над странными словами существа, но потом мысли начали сбиваться и путаться. И он уснул, так и не найдя вразумительного объяснения.

К середине ночи ветер стих, облака разошлись, на небе появилась ущербная луна. Стало тихо - очень тихо. У огромного костра перед шатрами орки-часовые из последних сил боролись с дремотой.

Моргвен продолжала стоять недалеко от палатки, в которой спал Ла Бантьен. Она не отрываясь смотрела на северо-запад, в ту сторону, откуда шел поток Силы.

Она хорошо понимала, что сейчас происходит. Потому что видела и слышала еще кое-что - то, чего никто из живых видеть и слышать не мог. Скольжение теней, парящих на бесшумных крыльях над ночной землей. Шепот тех, кто принял силу Теневой Стороны. Тех, кто невидимо присутствовал в холодной осенней ночи. Существ, подобно ей слышавших зов Колыбели, стремящихся напитаться исходящей от нее мощью. Их становилось все больше и больше, и они двигались к границе Лайферна, исчезая во мраке под кронами деревьев. Моргвен понимала, что это значит. Хозяин собирает всех, кто может ему помочь. Он ждет, когда же создавший ее смертный снимет заклятие с входа. Когда путь наконец-то будет свободен. А потом они встретятся, и хозяин освободит ее от той тюрьмы, в которой она томится.

И горе тому, кто станет свидетелем ее освобождения.