"Николай Никандров. Рынок любви (1.07.06]" - читать интересную книгу авторагусто, плотно, как картофельная мука в кульке: "Хрум-хрум-хрум"...
Наконец в неосвещенной части Тверского бульвара бухгалтер окончательно остановил свое мужское внимание на самой скромной на вид женщине. Она одиноко и долго сидела на полу занесенной снегом, обледенелой скамье, зябко нахохлившись в своей короткой шубке и вобрав голову в желтое дешевенькое боа. II - Извиняюсь, мадам, я вам не помешаю? - взволнованно подсел к ней Шурыгин, избрав момент, когда вблизи никого не было. - Нет, нет, ничего, пожалуйста, - проговорила незнаком ка торопливо и тоже волнуясь, точно боясь, как бы Шурыгин не передумал и не ушел. И она еще больше сжалась, собралась в плотный, круглый комок, без головы, без рук, без ног. - А то я могу уйти, если в случае... - пробормотал Шурыгин, пробуя почву и сразу выпустив из себя все свои внутренние мужские щупальцы. - Вы мне не мешаете, - с достоинством ответила женщина, не поднимая на Шурыгина лица и глядя прямо перед собой в одну точку. Она сидела на одном конце длинной садовой скамьи, Шурыгин на другом, и оба боялись, как бы кто-нибудь третий не сел посредине. Середина спинки скамьи опиралась о толстый ствол древнего дерева, широко разросшаяся крона которого на всех белых мохнато-заиндевелых ветках была сплошь унизана, точно крупными черными листьями, спящими галками и воронами. И иногда было слышно, как сонные птицы с мягким, сдержанным, ночи странные, им одним понятные и зачем-то им нужные, перемещения с ветки на ветку того же дерева... Шурыгин, чтобы его не узнали знакомые и сослуживцы, поднял каракулевый воротник пальто и, повернувшись лицом к незнакомке, напряженно сверлил глазами одну ее щеку, пытал ся разглядеть в темноте ее лицо, цвет волос, всматривался в шапочку, шубку, ботинки. Кто она? Зачем она тут? К какому из трех обычных разрядов можно ее причислить? - Видите что, - стесненно сказал он, обратившись к незнакомке и посылая ей свои слова через всю длину скамейки, - я это оттого вас спросил, не помешаю ли вам, что иные дамы обижаются, если мужчина сядет на одну с ними скамью. Они сейчас же начинают что-нибудь думать... Это все пустяки, - отозвалась из самой верхушки темного комочка дама, по-прежнему не шевелясь и не глядя на своего соседа. - Что из того, что на ту же скамью, на которой сижу я, сядет мужчина! - Конечно, конечно, - оживился бухгалтер и, как бы сам того не замечая, подобрал под собой в руки фалды пальто и в сильно согнутой к земле позе подъехал по скамье на аршин ближе к даме. - Ну что, например, из того, что я вот сейчас сел на эту скамью? Какой вам ущерб? Другое дело, если бы вы кого-нибудь другого... - Нет, я никого не жду, - сказала дама просто. И в этой ее простоте Шурыгину почудилось что-то особенно подкупаю щее, какая-то врожденная этой женщине ласка. И он во второй раз обеими руками поджал под себя фалды пальто и с наклоненной в землю головой еще немножко подъехал по скамье к даме. |
|
|