"Николай Никифоров. Плагиатор: ад лицея" - читать интересную книгу автора

соответствующую форму. Стихотворение или повествование многое теряет от
этого неумения, а у людей неравнодушных вызывает некоторого рода обиду -
мол, идея хороша, но форма ...

А еще чаще бывает так, что эти "неумелые" строчки читает другой автор,
который в данный момент не способен воплотить в жизнь и абзаца. Он хорошо
подкован и грамотен, он может чувствовать текст. Творческая импотенция -
отвратительное состояние, каждый выходит из него по-разному. Другой вопрос
- как ... недолго думая, я придумал себе способ. Он очень прост.



Чужой текст сохраняется, тщательнейшим образом обрабатывается - и вот
перед вашими глазами прекрасное творение, которое читается на одном
дыхании.

Все начиналось вполне безобидно: тогда мне даже казалось, что это
своего рода упражнение. Hаписал и забыл, зато остается ощущение полета -
творческого полета. Копирование и перекройка продолжались уже на несколько
более серьезном уровне. Однажды я пришел к отвратительной мысли о том, что
я уже никогда не смогу ничего написать, а только бесконечно править,
править, выдавая исправленное за свое. Это же так удобно: источник всегда
есть. Самое главное, что ни один из начинающих авторов никогда не
сталкивался с таким явлением, как авторские права, и я это прекрасно знал.
Как всегда это бывает с людьми ворующими, через некоторое время мне
показалось мало. Другими словами, появился аппетит, удовлетворять который
с каждым разом становилось все сложнее ...


" 2.

У любого здравомыслящего человека, краем глаза на этот текст
глянувшего, возникнет множество вопросов. Мне кажется, что я их слышу:
"Дружище, как же у тебя поднялась рука сделать это?" Поднялась. Как
поднялась - это уже вопрос десятый. "Чем же ты думал, когда начал
воровать? А о последствиях?.. А если бы у тебя, то что?.."
Признаюсь, в те минуты я вообще не думал. Я делал. Эти вопросы стоят
перед моими глазами, я до сих пор не в состоянии отогнать их от себя - и
это хорошо, это своего рода индикатор. Значит, совесть еще жива.

Прошло совсем немного времени, и кризис миновал. Чудесным образом
копировальная машина, уже успевшая стать исполином, прекратила свою работу:
наконец-то у меня появилось свое. Это элементарно: зачем красть у
кого-то кирпичи, когда у тебя уже есть свой собственный дом? Единственное,
что осталось - масса текстовых файлов и неприятный осадок на душе, который
с каждым днем становился все менее заметным. Замечательное все-таки
свойство есть у памяти - забывать.

Hо очень скоро пришлось вспомнить о том, кто же я такой. Странно, мне
казалось, что все позади - однако все только начиналось. Что - все? Так уж