"Наталия Никитайская. Валя Некрасова родила сына (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

а рождение ребенка - акт обязывающий и ответственный. Сергей Борисович,
безусловно, порядочный человек. И не сможет оставить Валю, зная, что у нее
растет его дитя. Но при этом он ведь должен будет оставить уже имеющуюся у
него жену, а также сына, пускай и взрослого.
Валя решила дать возлюбленному время все обдумать и взвесить.
Ночь Валя Некрасова провела ужасную. Но состояние, которое прежде ей не
приходилось испытывать, было не только новым, но и желанным.
Оно вселяло надежду на иную, раньше ей незнакомую жизнь, и в этой жизни
виделся ей наконец-то достигнутый идеал. Было малопонятно, как это столько
лет она могла жить одной только работой, служебными радостями и передрягами.
Разве в этом состоит женская доля?
Женская доля - это дети и муж.
Так решила Валя.


Глава VIII

Пустошило решил по-другому. Хотя исходные данные были точно такими же,
как и у Вали Некрасовой.
Любовь любовью, думал он, а карьера карьерой. Нет, Сергей Борисович и
не мечтал о сверхизумительных служебных взлетах. Он боялся за то место,
которое занимал.
В конце концов ничего нет страшного в том, что с какой-то из сотрудниц
он ходит вместе в столовую и уходит вместе с работы.
Зато, если после этих совместных обедов сотрудница рожает ребенка, то,
естественно, ставится под сомнение общий моральный облик и ее и того, кого
так часто видели рядом с ней.
А это уже дело нешуточное. Тут можно крупно погореть. Особенно, если
ты, как Пустошило, член партии, и профорг, и руководитель группы.


Глава IX

О событиях, последовавших вскоре, Вале Некрасовой до сих пор вспоминать
и больно и стыдно.
Пустошило стоял перед ней на коленях, клялся в горячей любви, обещал
жениться, если она сейчас сделает все так, как он просит. Потому что теперь
рождение ребенка невозможно, а потом - он, Пустошило, подготовит почву и все
у них наладится и тогда они уже обязательно обзаведутся детьми.
Сергей Борисович говорил так убедительно, что не поверить ему было
трудно.
Но в то же время он перестал бывать с Валей на людях, под разными
предлогами - и подлинными и выдуманными - он избегал ее.
Его поведение было замечено. И все решили, что между ними роман
закончен. Все сочувствовали Вале, потому что ходила она в эти дни бледная,
измученная и какая-то отстраненная. В ней угадывалось горе или ожидание
горя.
А уговоры и угрозы продолжались. И однажды Пустошило - обычно
выпивающий понемногу - явился к Вале поздно вечером и, не переступая порога,
сказал историческую фразу: